В конце 1916 — начале 1917 г. в состав петроградской партийной организации входили: девять городских районных организаций (выборгская, нарвская, московская, 1, 2 и 3-я городские, петроградская, невская, василеостровская), три национальных района (Латышский, Литовский, Эстонский), четыре пригородные районные организации — сестрорецкая, пороховская (шлиссельбургская), колпинская, кронштадтская и существовавший на правах самостоятельного района при ПК Объединенный комитет социал-демократических фракций высших учебных заведений Петрограда[172].
Ведущим партийным коллективом являлись большевики Выборгского района, где находились крупнейшие металлообрабатывающие и машиностроительные заводы. Здесь были сосредоточены лучшие революционные силы петроградских пролетариев. В выборгской районной организации в начале 1917 г. насчитывалось 500–600 членов партии[173]. Председателем Выборгского районного комитета партии с осени 1916 г. был Иван Дмитриевич Чугурин.
Отбыв ссылку, он приехал в Петроград в разгар октябрьских стачек 1916 г. и поступил работать жестянщиком на завод «Новый Промет», потом, избегая преследований полиции, перешел на завод «Айваз». С ноября 1916 г. Чугурин возглавил выборгскую районную организацию, а затем был кооптирован в состав исполнительной комиссии Петербургского комитета.
Выборгский районный комитет был тесно связан с заводскими партийными ячейками, направляя их деятельность, организовывая все политические кампании и революционные выступления рабочих. Кроме того, комитет поддерживал связи с железнодорожниками Финляндской железной дороги, с партийной ячейкой Политехнического института, с революционными солдатами 181-го пехотного запасного и Московского гвардейского полков, расквартированных на Выборгской стороне. Русское бюро ЦК и ПК в первую очередь опирались на выборгскую партийную организацию. За счет ее актива чаще всего пополнялись руководящие партийные органы столицы. Нередко в моменты очередных провалов Петербургского комитета Выборгский райком брал на себя функции общегородского партийного центра и восстанавливал ПК РСДРП.
Вторым районом столицы по степени сплоченности пролетарских сил являлась Нарвская застава. В нарвско-петергофской районной партийной организации к началу 1917 г. насчитывалось 800 большевиков. Во главе райкома партии стояли большевики-путиловцы Ф. А. Лемешев — ответственный организатор района, С. И. Афанасьев, сменивший на этом посту Лемешева после его ареста в январе 1917 г., Т. В. Барановский, активный участник революции 1905 г., В. П. Алексеев, И. Я. Генслер и др. Болыпевики-путиловцы, составлявшие главную силу районной организации, поддерживали связи с солдатами Измайловского и Петроградского полков, а также с воинскими частями, расположенными в Ораниенбауме и Стрельне.
Помимо районных организаций ПК опирался также на партийные группы, которые имелись в некоторых сохранившихся легальных рабочих объединениях (страховые учреждения, больничные кассы, общество Красный Крест). При ПК существовало несколько специальных групп, объединявших членов партии по профессиям (металлисты, печатники, деревообделочники, железнодорожники). Особенно крепкой была группа питерских большевиков-печатников. Она являлась партийной фракцией профсоюза печатников и объединяла партийные ячейки в типографиях и переплетных фабриках. В начале войны профессиональный союз печатников был закрыт, но по инициативе большевиков правление его перестроилось и ушло в подполье. Был создан так называемый «Руководящий коллектив» петроградских печатников, который через Н. К. Антипова (члена исполнительной комиссии ПК) был тесно связан с Петербургским комитетом большевиков. «Наряду с профсоюзной и партийно-организационной работой среди печатников, — вспоминает А. Я. Тиханов, — «Руководящий коллектив» выполнял важнейшее партийное задание — обслуживал Петербургский комитет РСДРП типографской техникой. Вся масса нелегальной партийной литературы — газеты, брошюры, листовки набирались и выпускались печатниками-большевиками и теми беспартийными, которые сочувствовали большевикам. Они же обеспечивали шрифтом и оборудованием многочисленные подпольные партийные типографии»[174].
По подсчетам М. Г. Флеера, с июля 1914 г. по февраль 1917 г. большевиками в Петрограде было организовано 19 подпольных типографий («техник»), из них 12 печатных, причем непосредственно Петербургскому комитету принадлежало 9 типографий, остальные имелись в районах и даже на отдельных заводах[175]. Наиболее крупные нелегальные типографии ПК были организованы Т. Кондратьевым в Озерках (конец 1915 г.) и Н. К. Антиповым в Новой Деревне (конец 1916 г.). Кроме того, ПК использовал и легальные типографии. «Петербургский комитет, — рассказывает один из его активных работников, С. Боголепов, — давал ведающему «техникой» оригинал, с которого в какой-нибудь легальной типографии делался набор и отливалось до 10–15 стереотипов. Здесь стереотипы отвозились в районы города, где и печатались с них листовки ручным способом — валиком. Насколько помню, в 1915–1916 годах были случаи, когда Петербургский комитет посылал матрицы в Москву и провинцию»[176]. Таким образом Петербургский комитет не только наладил систематическое издание листовок[177], но смог выпустить четыре номера нелегальной газеты «Пролетарский голос» (№ 1 — февраль 1915 г., № 2 — 23 февраля 1916 г., № 3–1 мая 1916 г. и № 4 — 18 декабря 1916 г.)[178].
172
См. Протокол заседания Петербургского комитета большевиков от 6. XII 1916 г. «Петроградский пролетариат и большевистская организация в годы империалистической войны», стр. 178.
173
См. «Седьмая (Апрельская) Всероссийская конференция РСДРП (большевиков)». Протоколы, стр. 201.
174
А. Л. Тиханов. Как печаталась подпольная большевистская газета «Пролетарский голос». «В огне революционных боев». Сборник воспоминаний старых большевиков, стр. 443.
176
Сергей Боголепов. Заметки о «технике» Петербургского комитета РСДРП (большевиков) в 1913–1917 гг. «Красная летопись», 1924, № 1 (10), стр. 120.