Ученый произвел несложный эксперимент. Его мог бы повторить каждый живущий в СССР: изучена деятельность обычного советского предприятия — цеха, рядовой клетки в советском экономическом организме, исследованы движение товара, поведение людей, участвующих в производственном процессе, и объективно складывающиеся производственные отношения. Время действия — 1970 год. Место — город Баку. Начальник цеха — Даждамиров, производство — изготовление красок…
Схема преступления оказалась банальной: компоненты изготовляемой краски — белила и растительное масло — заменялись некачественными суррогатами — мелом и ассидо-лом, стоимость которых, кажется, в 30 раз меньше. Так была найдена предпосылка преступления. Другое условие — люди, готовые и способные преступить закон. В нашем примере действуют начальник цеха Даждамиров и зав. складом Осипов.
Один из них периодически выезжал на предприятия, вырабатывающие полуфабрикаты, в частности, на Ярославский химический комбинат. Небольшая взятка в 2–3 тысячи рублей — и вместо положенных по фонду 200 тонн ассидола и белил отгружалось и доставлялось в Баку 500 тонн.
Дальше — проще: вместо необходимых по плану 300 тонн краски цех изготовлял 600 тонн (учтите при этом, что себестоимость краски была значительно ниже, ибо подавались некачественные, но очень дешевые заменители). Учетчик и лаборатория втянуты в преступление: зарегистрировали изготовление лишь официально запланированной краски — 300 тонн, и, как правило, еще 20–30 тонн как перевыполнение, достигнутое якобы ценой рачительного руководства и бережливой расфасовки. Для чего? Начальник цеха — член райкома партии, а кладовщик не первый год был депутатом местного совета. Изготовленные вне плана 300 тонн краски распродавались через разветвленную систему торговой кооперации. Часть выручки оседала у директора магазина, кое-что перепадало продавцам, другая, большая, до 70 процентов, — возвращалась в цех-изготовитель.
Сколько это составляло краско-рублей? Подсчитаем. Один килограмм краски продавался за 2 рубля, перемножьте на 300 тонн и вы получите 600 тысяч рублей.
Движение краски из цеха в магазин делало невозможным раскрытие преступления. Количество (в килограммах или тоннах) отгружаемой в магазины краски четко соответствовало цифрам в сопроводительных бумагах — накладных ведомостях, в них проставлялся номер и число — в полнейшем соответствии с инструкцией. Так что ни одна даже самая взыскательная проверка не выявляла нарушений. Однако уже после того, как очередная партия краски продавалась, накладные возвращались в цех, уничтожались, выписывались новые и за тем же номером, но уже под другим числом, сопровождали в магазин очередную партию товара. По тому же принципу реализовывалось масло. Продажа была магазинам выгодна: каждая тонна (не все масло, но лишь небольшая часть его) преподносилась как сэкономленная продукция, так что с каждого килограмма выписывались премиальные, растекающиеся, как правило, среди рабочих: начальство не было мелочным.
Все, что я описал на модели одного цеха, переведите в масштаб страны — тысячи и тысячи цехов, фабрик, заводов — и вы получите близкую к действительности картину гигантского организованного подпольного бизнеса. Меняется номенклатура товаров, география, технология производства, но структура преступления неизменна — подмена дорогих компонентов дешевыми или тайная скупка внефондового сырья, или то и другое одновременно. Та же в общих чертах и схема реализации.
Впрочем, есть еще и неучтенные возможности: на Ивановском текстильном комбинате ткут женские платки и шапки, пользующиеся добрым спросом в мире. В 1971 году выявлено: платки не соответствуют стандарту — на 18 квадратных сантиметров меньше, на 31 грамм легче (годовая продукция комбината — 800 тысяч штук.)
В Риге крупнейший в СССР радиозавод имени Попова. Обнаружено в 1970 году, что в транзисторах ВЭФ схема не соответствовала реальному количеству диодов — их было на один меньше. Мелочь? Стоимость одного диода 82 копейки. В год завод изготовлял 182 тысячи радиоприемников.