Си активно руководил этими чистками. Люди, знакомые с процессом, говорят, что для проведения расследований и наказания чиновников в ранге заместителя министра или выше, ККДИ должен был получить одобрение Си. Расследования в отношении некоторых высокопоставленных бизнесменов, включая страхового магната, который когда-то был женат на внучке Дэн Сяопина, проводились только с личной подписи Си. Такой жесткий контроль над крупными расследованиями подверг его упрекам в том, что он стремится избавиться от конкурентов и получить больше власти. Си, похоже, предвидел эту критику и постарался сделать так, чтобы его не подвели. В конце 2012 года члены ближайшей и расширенной семьи Си начали избавляться от некоторых активов и инвестиций, что, по словам партийных инсайдеров, было сделано по указанию Си и его матери.
Си пошел еще дальше в 2014 году, когда власти, по сообщениям, арестовали одного из его двоюродных братьев по материнской линии, Минг Чая, за предполагаемые уголовные преступления. Бывший военизированный полицейский, ставший натурализованным австралийцем, Чай в то время занимался бизнесом в Китае и, по словам его друзей и партнеров, часто выставлял напоказ свои семейные связи в погоне за коммерческими возможностями. Один бывший деловой партнер рассказал мне, что Чай был человеком, который любил роскошную жизнь и давал грандиозные обещания, которые никогда не выполнял, например, предлагал провести для партнера экскурсию по Чжуннаньхай и организовать пресс-конференцию в Большом зале народа для продвижения их бизнеса. Тем не менее, нет никаких признаков того, что Си делал что-либо для продвижения интересов Чая или был осведомлен о деловых операциях своего двоюродного брата.
Многие в элитных кругах Китая считали, что Си пытался продемонстрировать свою неподкупность с помощью жеста, известного как dayi mieqin, или уничтожение своих родственников как акт праведности. По данным гонконгского политического ежемесячника Front Line, который первым сообщил об этом случае, Си лично проинформировал Постоянный комитет Политбюро об аресте Чая всего через день или два после того, как ККДИ объявил об официальном расследовании в отношении Чжоу Юнкана. Главный редактор Front Line Лау Тат-Ман позже сказал мне, что журнал был проинформирован просиньским князьком, который представил арест как пример благородного характера Си. Китайские власти никогда публично не признавали дело Чая, хотя партийные инсайдеры и соратники говорят, что он оставался под стражей в течение некоторого времени, а затем вновь появился в Австралии в конце 2015 года.
В то время как государственные СМИ рассказывали об уничтожении тигров Си, он избегал массовых нападок на "красные кровные линии" Китая, революционные семьи, связанные с прибыльными секторами государственной промышленности и частного бизнеса. Си все еще нуждался в поддержке партийной элиты, и попытки расследовать деятельность "красных аристократов" натолкнулись бы на непреодолимый отпор, говорит Десмонд Шум, бывший пекинский инвестор, который когда-то вел дела с членами элитных политических кланов. "Семьи с красной родословной неприкасаемы", - говорит он. «Это все равно, что быть человеком в мафии».
Такие холодные расчеты побуждают комиссии по проверке дисциплины на всех уровнях. Например, окружные органы с ограниченными ресурсами могут подумать, стоит ли нести расходы на расследование, которые намного превышают стоимость имущества, которое может быть изъято у подозреваемого. Политика, прежде всего, является решающим фактором. Как рассказал исследователям заместитель начальника одного окружного дисциплинарного ведомства, на инспекторов оказывается давление с целью соблюдения квот на количество должностных лиц, в отношении которых они должны провести расследование. Превышение квоты может создать впечатление, что округ страдает от серьезной коррупции, в то время как значительное ее недовыполнение может навести на мысль, что местные следователи неэффективны, сказал заместитель начальника. «Поэтому для определения того, кто должен стать объектом расследования, необходим процесс рационального расчета: их не может быть слишком много или слишком мало».