Но впереди будет удобней, робко замечает Вадим.
Зато сзади безопасней, отрезает Васильев.
«Ах вот, значит, как: мужчины на передовой, лицом к лицу к опасности, а женщины плетутся в хвосте, в тылу… Ладно, хорошо. Запомню». Силясь не выказывать раздражение, ползу туда, куда указал мне мой господин.
Устроились? спрашивает мой повелитель.
Да. Спасибо. Очень удобно, не без иронии отзываюсь я, разглядывая место, куда бы воткнуть свои ноги. За неимением лучшего, ставлю правую ступню на порог между передними креслами.
Можете не пристёгиваться. Чиркнув взглядом по моим голым коленкам, Александр Владимирович захлопывает дверцу. Кивком указывает Вадиму на переднее сидение, сам усаживается за руль и принимается щёлкать по кнопкам навигатора.
Вы поговорить хотели. О заводе в Калуге, небрежно напоминаю я.
Васильев поднимает голову и ловит мой взгляд в зеркале заднего вида:
Хотел. Но это мы обсудим, когда выедем на Калужское шоссе.
Хорошо… А хотите, я покажу вам короткий выезд на МКАД? Его не все знают, но я им пользуюсь, и…
Осекаюсь, поймав в зеркале два синих глаза. Сообразив, что я снова влезла не в своё дело, быстро киваю и отворачиваюсь к окну. Краем уха слышу вздох Шевелёва и шорох, предшествующий началу проигрыша мелодии. Через секунду в салон врывается «Секстет» из «Облачного атласа». Васильев регулирует громкость, и «БМВ», плавно тронувшись с места, уходит в разъём узких улиц между белыми двенадцатиэтажками. Мы проезжаем мой двор, утопающий в тополях, липах, акациях и высоких, увешенных ярко-жёлтыми шариками, цветов, названия которых я не знаю.
Через двести метров свернём на Калужское шоссе, откашлявшись, подаёт голос Вадик. Васильев молчит. Я безучастно киваю.
«Идиотка, бродит в моей голове, что ты хотела ему доказать? Что ты женщина? Что ты можешь «выглядеть»? «Для Калуги сойдёт…» Господи, да ты как та брошенная любовница, что выходит в соседний супермаркет ухоженная и накрашенная только потому, что там может встретить своего "бывшего"».
«У моего нового зама длинные ноги и красивая грудь. Ей собираются «вдуть» Алтухов, возможно, Тарасов и уж точно Шевелёв… Супер, Наталья Борисовна, à couper le souffle. Неплохо для третьего дня на работе. А вообще интересно, ради кого вы сегодня так вырядились?
Мысль о том, что Павлова решила «выглядеть» для меня, заставляет меня улыбнуться. Положив правую ладонь на кожаную оплётку руля и перенеся локоть левой на ободок дверцы, я прячу улыбку и провожу указательным пальцем по губам, разглядывая в зеркале «балерину». Не знаю, что там Павлова битых десять минут делала со своим лицом, но сегодня выглядит она потрясающе. Высокие скулы, полный рот. Но больше всего мне нравятся глаза Павловой. Обведённые чёрным, они кажутся глубокими и прозрачными, как вода в озере Байкал, недалеко от которого есть маленький город Слюдянка. Там я и родился единственный мальчик небогатой провинциальной семьи. Мой отец был инженером железных дорог, мама домохозяйкой с претензиями. Я был поздним ребёнком. Мама мечтала о девочке и, навёрстывая упущенное, пыталась отыграться на мне (шмотки, пианино, французский, последнее по самоучителям). Отец же был сторонником дисциплины, во всём ценил порядок и муштру и видел меня исключительно офицером. В итоге получился идиотский симбиоз: я, сноб, педант и мизогинист. А может, это было закономерно? Ведь прошлое странная штука: оно никогда не отпускает нас до конца.
Но мальчика из Слюдянки давно уже нет, как нет и его родителей. И я, настоящий, предпочитаю не думать о прошлом, как и не знать о будущем. В городе больших денег, в котором теперь живу я, нет места пустым иллюзиям. Здесь правят бал только голые факты и очень простой расклад: ты и те, кто против. А эта девочка, которая сейчас грустно смотрит в окно, никак не может понять, почему она мне не нравится.
«Кстати, о Павловой…».
Наталья, окликаю притихшую на заднем сидении «балерину» я.
Да, Александр Владимирович? Павлова послушно отрывает от стекла унылый взгляд.
Расскажите о заводе в Калуге.
Что именно, Александр Владимирович?
Вадим настороженно подбирается на сидении. Я фыркаю.
То, что знаете, Наталья Борисовна, подлаживаясь под её почтительный тон, насмешливо отзываюсь я.
С элементами исторических справок? «Балерина» изгибает соболиную бровь.
«О, а наша девочка возвращается!».
Лучше с деталями биографии руководства. Я, видите ли, с директором завода познакомиться сегодня очень хочу.
А я думала, вы его знаете. Ведь договор с заводом был подписан месяц назад, задумчиво тянет Павлова.