“Для победоносной социальной революции нужна наличность, по крайней мере, двух условий: высокое развитие производительных сил и подготовленность пролетариата. Но в 1871 г. оба эти условия отсутствовали.
Но главное, чего не хватало Коммуне, так это времени, свободы оглядеться и взяться за осуществление своей программы.
Впрочем, несмотря на столь неблагоприятные условия, несмотря на кратковременность своего существования, Коммуна успела принять несколько мер, достаточно характеризующих её истинный смысл и цели. Коммуна заменила постоянную армию, это слепое орудие в руках господствующих классов, всеобщим вооружением народа; она провозгласила отделение церкви от государства, уничтожила бюджет культов (т. е. государственное жалованье попам), придала народному образованию чисто светский характер — и этим нанесла сильный удар жандармам в рясах. В чисто социальной области она успела сделать немного, но это немногое всё-таки достаточно ярко вскрывает её характер, как народного, рабочего правительства: запрещён был ночной труд в булочных; отменена система штрафов, этого узаконенного ограбления рабочих; наконец, издан знаменитый декрет (указ), в силу которого все фабрики, заводы и мастерские, покинутые или приостановленные своими хозяевами, передавались рабочим артелям для возобновления производства. И как бы для того, чтобы подчеркнуть свой характер истинно-демократического, пролетарского правительства, Коммуна постановила, что вознаграждение всех чинов администрации и правительства не должно превышать нормальной рабочей платы и ни в коем случае не быть выше 6000 франков в год”.
— Да. Этот тот самый партмаксимум, который потом проводил Ленин.
— Из реальной практики!
“Все эти меры достаточно ясно говорили о том, что Коммуна составляет смертельную угрозу для старого мира, основанного на порабощении и эксплуатации”.
100 тысяч человек было убито. Были попытки разжечь огонь и в других городах, но там не удалось этого сделать.
“Память борцов Коммуны чтится не только французскими рабочими, но и пролетариатом всего мира. Ибо Коммуна боролась не за какую-нибудь местную или узконациональную задачу, а за освобождение всего трудящегося человечества, всех униженных и оскорблённых”.
— Люди, которые делали революцию в Петрограде, извлекли уроки Парижской коммуны: в ходе взятия власти погибли не более 5 человек.
— Дальше статья “Конгресс английской социал-демократической партии”.
“Самым интересным вопросом был вопрос о «вооружениях и внешней политике»”.
“Решительно враждебную всякому шовинизму точку зрения представляла резолюция группы в Хэкни (Hackney — округ на северо-востоке Лондона). Центральный орган с. -д. партии, «Justice» в своём отчёте о съезде приводит только конец этой («длинной», дескать) резолюции, требующей решительной борьбы против всякого увеличения вооружений, против всякой колониальной и финансовой агрессивной политики»”.
Была интересная полемика на эту тему.
“Но всё это, разумеется, отравлено ложкой дёгтя: буржуазно-уклончивой и в то же время чисто буржуазной, шовинистической, фразой, признающей необходимость «достаточного» флота”.
“Вот как быстро катятся вниз люди, попавшие на наклонную плоскость оппортунизма! Британский флот, помогающий порабощать Индию (не очень-то «маленькую» национальность), ставится рядом с германской социал-демократией в качестве защитника свободы народов”.
— Не может быть свободен народ, порабощающий другие народы.
— Следующая статья “Разговор легалиста с противником ликвидаторства”. Была раньше такая форма изложения мыслей — в форме диалога. Видимо, Ленин решил тут использовать именно такую форму. Диалог легалиста и антиликвидатора.
“Легалист. Нисколько не рискованный. Всё дело только в том, что формы существования социал-демократии в III Думе даны нам извне, нам пришлось только принять их, войти, так сказать, в готовое помещение, а формы существования легальной рабочей партии надо самим найти…
Существует легальное рабочее представительство в Думе. Существует легальная социал-демократическая фракция… Существуют легальные рабочие союзы, клубы, легальные марксистские журналы и еженедельники.. Вдумайтесь в этот факт. Одно дело отсутствие легальных рабочих союзов, легальной марксистской прессы, легальных социал-демократических депутатов. Так было до 1905 г. Другое дело — существование их, несмотря на непрерывные преследования, несмотря на постоянные закрытия. Так обстоит дело после 1907 г. В этом и состоит новизна положения. За это «новое» и надо уметь ухватиться, чтобы его расширить, укрепить, упрочить.