— Если мы в пионерскую партию вступим, — расхрабрился робкий Антошка-лутошка, — чуть что — за нас все пионеры заступятся, а их — вон смотри-ка, что пишут, по всей Расеи — тыщи!
— За нас и коммунисты будут заступаться — читай, какая это организация — детская коммунистическая! — указал Данилка. Он хоть и болезный был, зато сильно грамотный. Это его бабушка образовала, старуха ученая была, читать-писать умела.
— И комсомольцы в обиду не дадут — ведь пионеры комсомолу смена! добавил Иван-бесштан.
— Да мы и сами за себя постоим! — заявил Степан важно. — Мы, сельская пролетария, тоже сила!
— Главное, чтоб у нас было знамя!
— Поскорей надо красные галстуки навязать, чтобы все видели, какая у нас сила!
— Ну, так что же, ребята, подходящая это для нас партия? Голоснем. Кто за то, чтобы вступить в пионеры?
— Мы-то хоть сейчас, да примут ли нас? — сказал осторожный Антошка-лутошка. — Наверное, не так просто в эту партию вступить? Видали, у пионеров все какие чистенькие, как на картинке.
— Да это и мы такие будем, когда с мылом умоемся.
— Они все в красных галстуках, а где их взять?
— Достанем и такие, у моей бабушки в сундуке широченная старинная юбка, ну, как пожар, красная. И вся так чудно переливается, потому что, говорит, мумуаровая. Сумасшедшая старая барыня ей подарила, когда возненавидела красный цвет.
— Большущая юбка-то? Хватит на всех?
— А где мы возьмем барабан?
— Возьмем да из старого ведра сделаем!
— Опять же горн полагается, сигналы подавать.
— А это обыкновенная дудка. Только медная…
У пастуха рожок попросим, а ему для коров в деревянную дудку велим играть!
— Ладно.
— А смотри-ка, все пионеры в коротких штанах!
— Вот таких у нас нету.
— Да это ничего, не по одежке там встречают, а по делу. Ты смотри, чего здесь написано, какие правила жизни у пионеров. Какой закон!
— Закон вроде подходящий. Вот написано: пионер трудолюбив, а мы все трудовики. У нас мозоли — во!
Все ребята протянули руки и посмотрели, у кого такие мозоли.
— Первый закон у них: пионер верен делу Ильича — вот что главное-то!
— Да мы тут все за Ильича, ведь он же за бедноту, значит, мы за него.
— А вот что это такое — пионер исполнительник!
В исполкоме, что ли, заседает?
— Ну, а чего ж, добьемся, и нас выберут, и мы заседать будем, эка невидаль какая…
— Нет, тут написано «исполнителен», — прочитал Данилка.
— А это чего?
— Исполнителен? А это значит, за что взялся, все исполнит!
— Ну, так это как раз по-нашему, мы разве чего не исполнили? Взялись за каждую шишку Гараськи наставить Никишкиным двояшкам по две — наставили! Взялись добыть у попа для бабки Агафьи мед — добыли!
Все законы разобрали — и все подошли. Стали разбирать пионерские обычаи. И тут дело оказалось сложней.
Как это — каждый день чистить зубы, когда ни зубных щеток, ни порошка в деревне и в помине нет! И для чего это такое правило?
— А чтобы зубы сверкали, — сказал Данилка.
— Да у нас и без того сверкают. Ну-ка, ребята, ощерь зубы! скомандовал Степан.
Все мальчишки показали зубы, и у всех они засверкали, как снег на солнце.
— А у кого черные, гнилые, того не принимать в партию, вот и все, решил Степан.
— Тебе хорошо так говорить-то, — пробормотал чуть не плача Урван. Он единственный, кто не ощерил рта. И все ребята вспомнили, что зубы у него черноваты… Вот так штука! Неужели зубы помешают такого лихого парня в пионерскую партию принять?
Заволновались, заспорили. Ни к чему не пришли, оставили вопрос открытым.
И еще поднялся спор — по поводу девчат. Партия пионерская, судя по всему, очень боевая, но зачем же в ней девчонки наравне с мальчишками?
— А разве Мама-каши не наравне с нами против Алдохиных дралась?
— Так ведь это она одна такая, а все девчонки, разве они вояки? На картинке-то вот мальчишка в красном галстуке нарисован, а девчонок в красных галстуках нет. Значит, им не полагается.
— Как же это — разве мою сестру Дуняшу не примем? — огорчился Данилка. — Ведь без нее не достали бы для моей бабушки поповского медку. Она по прозвищу хоть и Смирняша, а девчонка стоящая!
— Ладно, пусть побудет пока в подполье сочувствующей, а то мы ее примем, обнаружим в своих рядах — попадья ее и выгонит. Службы лишится, останется без пропитания, — сказал Степан.
Ребята с ним согласились.
После собрания занялись добычей горна, барабана, галстуков и знамени.