И кроме того, комитет бедноты организовал отряд бедняцкой взаимопомощи под командой Ивана Кочеткова для помощи беднякам в уборке урожая. Оплата за это будет вноситься зерном в помощь голодающим Поволжья.
Ох, и обозлились кулаки! Зубами скрипели от злости, видя, как дружно вышла беднота с серпами, с косами на уборочную страду, как работают стар и мал от зари до зари, лишь бы убрать урожайный хлебушек.
Наблюдая этот труд, кулачье утоляло злобу насмешками:
— Старайтесь на Ивана-голого!
— Быть вам голым с вашим Помголом!
А Кочеткову то грозили, то льстили. Зачем, дескать, ему, мастеровому человеку, косой махать, на рубахе соль выпаривать? Шел бы кулацкие жатки да молотилки налаживать, заработал бы вдесятеро больше!
Но Иван Кочетков знай свое: утром чуть свет уже косит, в полдень косу отбивает и снова дотемна во главе целой артели таких же, как он, над бедняцкими загонами косой машет.
А его Маша от зари до зари не расставалась с серпом.
Сжала свой загон, стала жать чужие, помогая бедноте.
Вскоре выехали на свои тучные поля и кулаки. Заржали их сытые кони, застрекотали жатки. Заскрипели телеги под высокими возами, полными тяжелых снопов. Загрохотали молотилки, наполняя воздух золотистой пылью и запахом свежей ржи.
А на убранных полях появилась детвора — они собирали колоски. Это был старинный обычай, древнее право бедноты. Бедные люди, после того как свезены снопы, могли ходить по любым полям и подбирать упавшие колоски с зерном. Это зерно считалось ничьим, его могли клевать птицы, могли подбирать бедняки.
Но на этот раз кулачье обратило внимание, что по полям бродят не одинокие, робкие фигурки с торбами, подвязанными на грудь, а целая партия ребят стройными рядами. Послали в разведку своих мальчишек. И вскоре выяснилось — это бедняцкая детвора собирает зерно на семена для Помгола.
— А ну, пугните-ка их, чтобы неповадно было! — приказало кулачье своим сыновьям и батракам.
Мордатые, задиристые Гришки, Федьки, Мишки вскочили на коней и помчались в предвкушении хорошей драки.
Рассыпались лавой, как какие-нибудь казаки.
Однако, завидев их, бедняцкая детвора не бросилась кто куда, а стала сбегаться в кучу на призывные звуки коровьего рога.
Играл в рожок Степа.
От мешков с колосками, собранных у межи, поднялся вдруг дед Кирьян. Приложив ладонь козырьком и обозрев конную лаву, прокричал хрипло и повелительно:
— В каре стройся! Супротив басурманской конницы — ряды вздвой!
По-видимому, ребята были уже обучены им этому воинскому маневру. Среди жнивья вдруг возник плотный квадрат, ощетинившийся палками и кольями.
При приближении кулацких коней глухо, упорно забил барабан.
— На картечь! Залпами крой! — вскричал дед Кирьян, воинственно размахивая клюкой.
Встреченные дружным «ура», щетиной кольев и твердыми комьями земли, кулацкие всадники осадили коней, смешались и отхлынули.
Оправившись от неожиданности и разглядев, что под красным знаменем сплотились не какие-нибудь герои, а много раз битые ими бедняцкие мальчишки, но почему-то с красными платками на шее, кулачье решило не спускать им дерзости.
— Макарку надо позвать! Макарку-орла. Пускай на Злого садится. Он им устроит «всех давишь».
— Пустим его передом, а мы за ним навалимся!
Макарку отыскали на молотьбе, он гонял коней по кругу, лихо посвистывая. Его хозяин Силантий Алдохин сам стоял у лотка и запускал в барабан тяжелые снопы пшеницы.
Силантий-то и прозвал батрачонка Орлом за лихость и бесстрашие. Что за парень ему попался! И ловок и силен.
Во время конских праздников на неоседланном Злом всех мальчишек обскакал. А этого коня сам хозяин побаивался.
Хитрый кулак льстил батрачонку. Сажал его за один стол с собой. Ничем не отличал от сыновей: если им новые рубашки, то и Макарке, если им новые сапоги, то и Орлу.
— Вот так-то батраков приручать надо, — говорил он Никифору Салииу, который избивал Гараську. — Их кормить да холить надо. Да почаще похваливать, тогда они за нас в огонь и в воду!
И надо сказать, в этой хитрой политике преуспел. Макарка, взятый в его дом таким же сиротой, как Гараська, раздобрел на кулацких жирных харчах, осмелел и, как верный слуга, готов был выполнить любое его приказание не только с охотой — с каким-то удальством.
Отец его был бедняком. Боролся против богатеев, даже руководил комитетом бедноты. Добровольно пошел на фронт защищать землю и волю от белогвардейцев и погиб как герой. Мать повесила на стену его фотографию, где он с саблей в руке снят вместе с товарищами под красным знаменем с надписью: «Даешь Перекоп!»