— Так случается со всеми, кто сует нос в криминальные дела, — нравоучительным тоном произнес Барни. — Думаю, они смылись, как только увидели, что пришел окружной прокурор. Я, во всяком случае, никого при входе не заметил, но то, что слежка есть, это точно. Вы, однако, не беспокойтесь, мы здесь останемся за компанию.
— Вам что, налогоплательщики уже перестали выделять помещение? — сыронизировал Морейн.
Дункана все это явно раздражало.
Барни Морден, наоборот, решил блеснуть остроумием:
— А что, нам и здесь неплохо. Кстати, вы ведь тоже налогоплательщик.
— Отличная мысль, Морден! И, как налогоплательщик, я требую компенсации. Я плачу налоги государству, оно выдает вам из них зарплату. Вы же возвращаете мне деньжата в виде выигрыша в покер, поскольку я одновременно и налоги плачу, и предоставляю вам помещение.
— Ну насчет выигрыша мы еще посмотрим, — бросил вызов Морден. — Когда-нибудь фортуна сменит своего любимчика. Я спокойно воспринимаю ваши успехи, когда игра действительно идет. Но меня раздражают ситуации, в которых вы вынуждаете нас проигрывать, хотя наши карты лучше, а вы взвинчиваете ставки, блефуя.
— Рецепт прост, — невозмутимо парировал Мо-рейн. — Когда я поднимаю ставки, вы раскрываете свою игру, и наоборот.
Губы Морде на тронула улыбка, но глаза жестко сверкнули.
Фил Дункан поднялся с места и стал вышагивать по кабинету.
— Барни, со сколькими лицами, фигурирующими в списке, ты вступил в контакт?
— Всего с одним — любовником.
— Ты имеешь в виду…
— Нет-нет, другого.
— Тебе не удалось повидать остальных?
— Я не смог их найти. Не знаю, где они обретаются.
Морейн протянул перетасованную колоду Барни Мордену:
— Снимите, Барни, и загадайте желание.
— Подожди, Сэм, — прервал его окружной прокурор. — Я хотел бы поговорить с тобой до того, как мы начнем играть.
— Готов тебя выслушать.
— Каков характер твоих отношений с Энн Хартвелл?
— Ты прекрасно об этом знаешь.
— Не крути, Сэм. Если ты попал в переплет, то выкладывай все начистоту, и тогда посмотрим, что можно для тебя сделать. Дело становится серьезным.
— В чем?
— Оно никоим образом не устраивает федеральных агентов.
— Я увидел эту женщину впервые вчера вечером, — заявил Морейн. — После этого встретил ее при посещении дома Бендер.
Тон Мордена утратил всякую шутливость, когда он склонился к Морейну:
— Вы никого этим не убедите. Вы по уши погрязли в этой истории и что-то от нас скрываете. Расскажите все, что вам известно.
Фил Дункан поднял руку:
— Барни, не забывай, что Сэм — наш друг.
Но тон Мордена ничуть не изменился:
— Если бы он был другом, то не стал бы ничего скрывать в создавшемся положении.
— Какой информацией вы хотите поживиться у меня? — спросил Морейн.
— Я хочу быть в курсе всей истории ваших отношений с Энн Хартвелл, — потребовал Барни.
Морейн уставился на него. Затем начал:
— Я опасался этого, Барни. Боялся, что не смогу вас провести. Она бросила меня у самого подножия алтаря, чтобы выйти замуж за Хартвелла. Я поклялся отомстить и организовал за ней круглосуточную слежку. Знал малейшие ее шаги. Выяснив, что она начала работать в городе, я похитил ее, две недели удерживал на борту своей яхты, но она осталась глуха к моим мольбам. Тогда я подумал: «А пошла она к чертовой матери! Лучше получу за нее десять тысяч долларов». Тем более что, выйдя замуж, она подурнела и утратила былую элегантность. Я прикарманил десять тысяч долларов. Конец романа.
Лицо Мордена почернело от гнева.
Фил Дункан подошел и положил руку на плечо Мо-рейну.
— Перестань, Сэм, — попросил он. — Сейчас не время дурачиться. У нас с Барни и без того хлопот хватает.
— Выходит, что так, — согласился Морейн, — но вы МНЕ не доверяете. И тем не менее я рассказал вам все, что знаю… по крайней мере, на данный момент.
— Ты хочешь сказать, что надеешься получить дополнительные сведения?
— По правде говоря, да.
— И какого характера?
— Вот получу, тогда, может, и скажу, хотя надо еще подумать, стоит ли это делать. Но почему вы так зациклились на этом деле?
Дункан со значением произнес:
— Тут проступает политический фон. Энн Хартвелл работала секретаршей Карла Торна. Он подыскивал на это место человека, на которого мог бы полностью положиться в конфиденциальных делах. Торн подозревает, что это похищение было опереточным. Федеральные власти сочли, что поведанная' им Энн история звучит неубедительно, но поскольку ты ее подтвердил, а я за тебя поручился, то они не очень-то давили на Хартвелл. Они поверили, что ты уплатил десять тысяч долларов и что она находилась в руках настоящих похитителей.