— Да, господин капитан!
— Посоветуйте, как лучше проехать на город Белый.
— Удобнее всего будет через Симоновку. Правда, дорога не очень хорошая, но зато спокойная. Проедете поле, небольшой лес, еще поле, а там и Симоновка, от нее дорога будет уже лучше.
Офицер смотрит на отвечавшего, переводит взгляд на его друзей, спрашивает одного из них:
— Вы тоже так считаете?
Петр, как он сам выражался, знал по-немецки лишь два слова: «Хенде хох!» — поэтому предпочел промолчать.
— Он идиот или глухонемой? — не дождавшись ответа, раздраженно спросил капитан Шменкеля.
— Ни то, ни другое, господин капитан! Он русский, служит в полиции, немецкий язык еще не освоил.
— И этот?
— Так точно!
— Вы помогите им овладеть нашим языком, — процедил офицер сквозь зубы.
— Поможем, — пообещал Шменкель. — Счастливого пути, — и отпустил поводья.
Столб пыли взметнулся из-под копыт немного отдохнувших коней. Сзади кричал офицер, отдавая команду.
Через полчаса Шменкель с провожатыми были уже в Симоновке.
— Скоро будут здесь, доложили они.
И действительно, конный отряд гитлеровцев не замедлил показаться на пригорке. Огневые точки партизан были расположены так, чтобы одновременно ударить по отряду, как только он растянется по деревенской улице.
Тихой и пустынной выглядела Симоновка, когда вступили в нее гитлеровцы. Они не были удивлены этим: люди всегда прятались при появлении представителей «нового порядка».
Картинно гарцуют по улице конники. Они и не подозревают, что на них смотрят через прицелы автоматов, пулеметов, винтовок, укрытых на чердаках и в подвалах домов, десятки глаз.
Пора начинать! Первым затворил пулемет. Полетели гранаты. Пулеметы косили всех, кто пытался выскочить за околицу. Кони, сбросив убитых седоков, неистово ржали и метались по улице, давя спешившихся.
Операция была жаркой, но короткой. Гораздо больше времени пошло на поимку перепуганных лошадей, их было более семидесяти.
— …А капитан тот правильно посоветовал, — сказал Фриц своему другу, когда они вернулись на базу, — надо тебе учить немецкий…
9. Максим Петунов дождался
Женщина кивком головы отбросила прядь волос, спадавшую на глаза, и вытерла тыльной стороной руки вспотевший лоб.
— Бабы! — закричала она. — Гляньте-ка, к нам опять гости.
Грабли замерли в руках сушивших сено женщин.
По дороге, связывающей Задорье со Скориным, шли трое.
— Наверно, опять заготовители, — вздохнула одна.
— Да что заготовлять-то у нас? Ведь все уже обобрали, паразиты! — в сердцах ответила другая.
— Но, но! Выбирай выражения, — промычал полицай Стручков. Он лежал у копны сена, наблюдая за работой.
— А не партизаны ли это? — послышался другой голос.
Стручков так и привскочил. Для собственного успокоения сказал:
— Партизаны, они, как разбойники, норовят все ночью. Да из лесу. Днем-то боятся и нос высунуть. А высунут, так… — Он вынул из кармана «парабеллум» и побросал его с руки на руку.
— Так и есть, заготовители, — с тревогой в голосе произнесла пожилая женщина.
На дороге уже совсем явственно были видны фигуры трех военных в немецких мундирах.
Стручков вскочил и подошел к обочине. И как только военные поравнялись с ним, он выбросил вперед руку и бодро крикнул: «Хайль Гитлер!»
Немцы остановились. Женщины прекратили работу. Опершись на грабли, они ждали дальнейшего развития событий.
Чужая речь огласила поляну. Это заговорил человек в форме офицера. Другой, в солдатском френче, с автоматом на груди, сказал по-русски, обращаясь к Стручкову:
— Господин лейтенант хочет знать, почему молодой здоровый мужчина не на фронте?
— Я заместитель здешнего старосты Алексея Петунова, — отчеканил Стручков.
Солдат перевел слова офицеру, тот снова что-то спросил.
— Господин лейтенант интересуется, что сделали вы конкретно нам в помощь?
— Мы уничтожаем врагов великой Германии — партизан и тех, кто им помогает, — доложил Стручков, достал какую-то бумажку из кармана и передал ее переводчику.
— «Полицейскими деревни Задорье уничтожено 25 красноармейцев, партизан, им сочувствовавшим и помогавшим, а именно…»
— Герои! — прокомментировал документ переводчик и передал его содержание лейтенанту.
Тот, выслушав, приказал Стручкову вести их к старосте.
Дом Петуновых — самый большой и самый лучший в Задорье. Просторный пятистенок светлыми окнами, обрамленными резными наличниками, смотрел на деревенскую улицу.
На резкий стук в дверь вышел хозяин — Максим Петунов.