Шагнул вперед, протянул руку, ткнул пальцем в грудь сидящего за столом командира:
— Ленин! — Показав пальцем на себя: — Тельман! — И наклонившись, сжав обеими руками ладонь командира, тише, дрогнувшим от волнения голосом: — Товарищи, камрад.
А потом, назвав себя по-немецки, быстро, сбивчиво, торопясь, так, что Виктор Коровин едва успевал улавливать смысл, стал рассказывать о себе, о том пути к этой встрече, который он прошел.
Лучших слов не мог найти Фриц.
Задумался командир. Тяжелое время переживает отряд: зима, нет постоянной базы, плохо с продовольствием, не хватает патронов. Гитлеровцы засылают в партизанские отряды провокаторов и предателей. Нужна особая осторожность, а кругом враг. Почти каждый день бой.
Просандеев встряхнул головой, потер воспаленные от бессонницы глаза, вслушался в разноголосый гул партизанского разговора. Мнения были различны: были и такие, у кого осторожность питала подозрительность, недоверие — враждебность.
Поднявшийся шум разрезал метнувшийся из дальнего угла голос:
— Давай слово, командир. Тут Виктор что-то больно быстро пробормотал, не вес понял я, главное упустил. А в фашистской партии-то он не состоял?
Воцарилась тишина, разрываемая запинающимся голосом переводчика. Шменкель подобрался и медленно, четко выговаривая каждое слово, произнес несколько фраз.
— Он говорит, что ни в каких партиях не состоял и не состоит, кроме Германского коммунистичего союза молодежи.
— А есть сейчас этот союз-то? — произнес все тот же голос.
Несколько отрывисто брошенных слов:
— Он был. И будет.
Партизаны зашумели снова, но в их голосах слышалось одобрение: ответ этого немца им понравился.
Поднялась Кудимова, врач.
— Думаю… В отряде оставить надо. Человек, видать, наш, трудовой. Да и с лекарствами поможет разобраться. Вон их сколько, и все по-немецки написано.
— Он разберется, из пулемета. По каждому позвонку вдарит, — не вытерпел Рыбаков. — В расход его, фрица!
— А товарищ Маркс, Петя, горячку не порол, — одернул неугомонного соседа пожилой колхозник. — По фронту бьешь, фланги не наблюдаешь. Как вчера под Холоповом…
Разведчик опустил голову, помрачнел.
— После первого боя решим. Смелый — к нам. Кишка тонка — языком на Большую землю. Шпион — твою характеристику примем, — вмешался Тихомиров.
— Дело говорит комиссар! — закричали партизаны.
— Но оружие пока не давать, проверить надо, — пробурчал из-за чьей-то спины Рыбаков.
Просандеев снял висевший на груди полевой бинокль, протянул Шменкелю:
— Тебе на первый бой. Будешь наблюдателем. Переведи, Виктор…
На следующий день, 16 февраля 1942 года, близ деревни Курганове Ярцевского района Смоленской области началась партизанская жизнь Фрица Шменкеля.
Раннее утро. Чуть брезжит рассвет, а партизаны уже в боевой цепи, опоясывающей западную окраину деревни. Стволы берез, полуразвалившиеся сараи, снежные завалы — все использовано для укрытия: нужно встретить карателей врасплох, подпустив их как можно ближе, нанести им урон, пока походные построения не успели развернуться в боевые порядки.
Фриц рядом с пулеметчиком не отрывает бинокля от глаз. Наконец вдали потемнел просвет между деревьями, вплотную подступившими к дороге. Это враг. Пронеслось: «Приготовиться». Сразу стало тихо.
Колонна тем временем миновала перелесок и уже не черным комком, а огромной серой массой распласталась на заснеженном проселке. Шестьдесят, пятьдесят метров… Отчетливо видны лица солдат…
И вот оно долгожданное:
— Огонь!
Дробно застучал «максим», защелкали винтовки. Дрогнула голова колонны. Каратели, отстреливаясь, рассыпались по полю.
Вдруг в стороне, возле поваленного дерева, в сетке бинокля мелькнула какая-то тень. И сразу же вблизи станкового пулемета засвистели пули. Все пригнулись, кроме Фрица, поползшего назад, туда, где делали перевязку раненым.
«Испугался, что ли», — подумал пулеметчик, не повернув головы: ему в горячке боя было не до того. Шменкель, приблизившись к раненому парнишке, взял его карабин. Неотступно следивший издали за немцем Петр Рыбаков прицелился в него из автомата. Увидев это, врач Анастасия Кудинова бросилась к Петру, загораживая Фрица.
Шменкель тем временем тщательно прицелился и выстрелил, пробормотал довольное «гут». Это был его первый выстрел в партизанском бою.
Схватка закончилась победой партизан.
Когда враг отступил, Фриц подошел к командиру, тронул его за рукав и повел за собой.
За ними пошли, заинтересовавшись, партизаны.