Ленька лежал за кочкой и время от времени бил по врагам, мелькавшим среди кустов. Внимание его было сосредоточено на лощине, но он почему-то обернулся назад. Обернулся – и замер: сзади к партизанской цепи подползали гитлеровцы, человек сорок.
– Фашисты там! – приглушенно крикнул Ленька Гвоздеву.
– Уходить к дороге, передай по цепи, – скомандовал командир.
Цепь была короткая, команду слышали и без того. По скользкому мху перевалились на другую сторону гребня и ползком начали отходить к дороге, У разведчиков потерь не было, но в другой части отряда были убитые и шесть раненых. Здесь, как доложил Мухарев, немцы тоже вели себя непонятно. Наткнувшись на сопротивление, они пытались сбить партизан и в то же время обтекали высотку, устремляясь куда-то дальше.
Из-за деревьев выползла танкетка с черным крестом. Возле нее взорвалась граната. Огрызаясь огнем, танкетка отошла назад.
Гвоздев прислушался к бою. Сзади, оттуда, где располагался штаб бригады, тоже слышались выстрелы. Шел бой и на аэродроме.
– Рвутся к аэродрому, а мы им поперек дороги стали, – объяснил Гвоздев. – Веди-ка, Мухарев, туда отряд, а я прикрывать буду.
Мухарев повел отряд. Сначала вынесли раненых, проскочили через дорогу и, отстреливаясь, стали отходить к аэродрому. Но пришли туда слишком поздно. Половину аэродрома гитлеровцы уже заняли, а с другого края бой еще продолжался. Гитлеровцы теснили партизан. На стороне фашистов было явное преимущество.
Враги поспешно жгли запасы партизан, с таким трудом доставленные через линию фронта. Облитые бензином, пылали тюки с одеждой. В ярком дневном свете пламени почти не было видно. Только дымок поднимался над зеленым кустарником. Потом, как сосновые дрова, затрещали ящики с патронами, начали рваться гранаты. От бессильной ярости хотелось плакать.
Фашисты обнаружили отряд Гвоздева, атаковали его с двух сторон. Атаку отбили, но командир приказал отойти: силы были неравные. Ушли назад к лагерю. Отряд вырвался из окружения. Партизаны находились теперь позади гитлеровцев, занявших аэродром. Все были удручены свалившейся на них бедой.
– Как это они, дьяволы, подгадали! Сколько добра уничтожили!.. – Гвоздев шел рядом с Мухаревым. Думали, как быть дальше.
Прошли через брошенный лагерь. Костер еще тлел. На тагане из обгоревших сучьев висел Ленькин котелок, весь залитый гречневой кашей.
– Надо сдачи давать, – сказал Мухарев. – Фашисты на радостях небось голову потеряли. Этим надо воспользоваться.
Продираясь сквозь заросли, шли вдоль лесной дороги еще около километра. Две высотки с обеих сторон прижимались к дороге.
– Будем ждать здесь, – сказал Гвоздев. – Этого места им не миновать. – Командир остановил отряд.
Расчет был такой. Разгромив аэродром, гитлеровцы непременно возвратятся на Псковское шоссе. Дорога здесь только одна. После успешного налета вряд ли станут они осторожничать. План Гвоздева сводился к тому, чтобы залечь на сопках, подпустить гитлеровцев как можно ближе и в коротком бою разгромить, пока они не успеют прийти в себя.
– До моей команды огня не открывать. Пусть хоть на винтовку тебе наступят – не стреляй без приказа. – Командир сам показывал, кому где лежать.
– Да разве вытерпишь, товарищ Гвоздев? – сказал кто-то. – Как их увидишь, рука сама к автомату тянется.
– А ты не гляди! Уткнись в землю и лежи. Глядеть я за вас буду. Поняли? Стрелять только в упор.
В отряде три пулемета. Расставили их на сопках по обе стороны дороги. Раненых уложили на обратном скате. Митяю поручили их оберегать. Но многие раненые переползли ближе к засаде. Не вытерпел и Митяй.
– А вы чего здесь? – обрушился Гвоздев на раненых. – Давайте назад!
– Не лежится, товарищ Гвоздев. Мы хоть диски снаряжать будем, патроны подносить.
– Ну ладно.
Стрельба, доносившаяся сюда с разных сторон, постепенно стихла. Из засады была видна дорога, спускавшаяся с пригорка в топкую лощину. Трава и кустарник надежно скрывали партизан. Лежали долго – часа три. Кое-где партизаны начали перешептываться. Гвоздев по цепи приказал прекратить разговоры.
Только далеко за полдень из-за пригорка показались фашисты. Впереди шла разведка – человек десять. Сзади, в полсотне метров, двигалась другая группа солдат, Они несли раненых. Иные раненые шли сами. А дальше двигался основной отряд. Сколько там было солдат, сразу не сосчитать, но не меньше сотни. Возбужденные победой, они беспечно шагали с автоматами за плечами. Шли, нарушив строй, с засученными по локоть рукавами и громко смеялись.
– Пьяные, дьяволы! – услышал Ленька злой голос дяди Василия.