- Да мне он тоже не особо нравиться, - Прошептал Серега, - Мутный он какой-то.
Он помолчал, - А что сам-то думаешь? Что делать будем?
Тут я ему и вывалил свои размышления по поводу преимущества партизанского движения. Как ни странно, Серега меня поддержал, только спросил: Из кого отряд набирать будем? И кто будет командиром?
- Давай-ка, Сергей, поиграем завтра в демократию, - Усмехнулся я, - Глядишь, может что и выгорит? А народ набрать, не проблема? Сейчас в лесах тысячи окруженцев. Если не из наших спутников отряд создадим, то уж кого-нибудь наберем.
- А если вдвоем, - Спросил Сергей, - Так и прятаться от врага легче будет.
- Ага, - В тон ему ответил я, - И жратвы у немцев отбирать меньше надо, и оружия с патронами как раз хватит, учитывая нашу заначку. Все будет легче легкого.
- Слушай, - Вскинулся Серега, - Ведь на большую ораву, действительно, больше еды надо.
- Конечно, - Согласился я, - А нас двоих и местные покормят, пока немцам не сдадут. Не думаю, что халявщиков будут везде жаловать. Двое - это так, мелочь. А какой-никаой отряд - это определенная сила. Давай-ка, завтра все мнения выслушаем и решим. Как у нас говорят, война план покажет.
Утром, после завтрака, развернулись дебаты.
Гринберг с танкистом рвались в бой. Правда, в другую сторону, на прорыв к нашим. Зимин опять озвучил свое видение ситуации, то есть, война не нужна, моя хата с краю, немцы любят порядок, так что ничего страшного не будет. Синельников, тоже пока не собирался воевать. У него родная деревня в пяти километрах отсюда. Там родители, да молодая жена. О них надо позаботиться. Как ни странно, но мужики нормально, с пониманием, отнеслись к отповеди Егора. У всех были семьи, и позаботиться о них следовало, тем более родня Синельникова была рядом. Федор, по большей части, молчал. Ограничился лишь тем, что куда все, туда и я. Потом высказался я. Сказал о партизанах, о том, что это также является большим вкладом в дело победы над врагом, ведь с нарушенными коммуникациями в тылу, очень сложно воевать. Умолчал я лишь о том, что многие окруженцы, прорвавшись к нашим, попадут в фильтрационные лагеря. Сергей, понятное дело, меня поддержал. А вот долго молчавший, но внимательно слушавший наши речи, Иван Пилипенко поддержал мое мнение, добавив, то, о чем я умолчал. О том, что русские бойцы и командиры не имеют права попадать в плен, а они все там побывали, и что за это спрос будет жесткий. Добавил, что проще заслужить право на жизнь здесь, в боях с врагом, чем там, где-нибудь на Колыме. Да глубокомысленное изречение старого якута, внесло некоторые коррективы в наши планы. По крайней мере, танкист Сергеев, Пилипенко и Альфред поддержали наше с Сергеем решение. Правда, Синельников и Зимин остались при своем мнении. Единственно, Егор предложил вывести нас в 'хорошие удобные' для партизанщины места, снабдив нас провиантом на первое время. Красников, как водится, пробурчал что-то невразумительное, спросив, - А чем здесь плохо?