За нее отдельное «спасибо» Петерману. Тетенька, которая сменила на боевом посту свою закадычную подружку «баклажаниху», не вынесла нашего с немцем темпа работы и на второй месяц просто ушла на больничный и больше не вернулась. И поскольку мне было не до решения кадровых вопросов, Ян взял на себя эту, как оказалось нелегкую задачу. Без секретаря мы прожили больше месяца, пока, наконец, немец не принял главную стерву всей округи Татьяну Петровну.
– Она работала у Виталия Ивановича, – объяснил свое решение Ян. – Лучше никого не найти.
Окинула придирчивым взглядом Татьяну. Миловидна, чуть полновата, но все при всем, идеально выкрашенные блондинистые локоны, пиджачок стоимостью, как месячная зарплата секретаря. М-м-да, что-то мне подсказывает, что она не работать сюда пришла, а покрутить хвостом перед уже почти свободным блондинчиком. Моим, между прочим, блондинчиком! Я его первая застолбила!
Подумала и испугалась собственных мыслей. Когда? Вот когда я успела в него так втрескаться?! Произошло ли это только сейчас или летом? Раньше, когда он был не свободен, я даже думать себе запрещала о нем в таком ключе, а сейчас… Сейчас то, что раньше ощущалось лишь на подсознательном уровне, перешло в разряд сознательного.
– Домой? – спросил дед Сеня у проходной.
– Ага.
– И я сейчас проконтролирую своих и все.
Он теперь не хухры-мухры, а начальник охраны. Ходит при галстуке, который баб Валя торжественно каждое утро отутюживает и гоняет молодых охранником по всем объектам.
Я присела на лавочку и достала припасенную сигаретку. Полгода не курила, а сегодня нервы что-то совсем сдали. Затянулась, с наслаждением выпустила пар и поняла, что не помогает…. Видимо, не тот случай.
На улице было довольно морозно. Как-никак декабрь на дворе. Скоро новый год. А настроение ни к черту.
– И откуда в тебе столько наглости? – послышался рядом голос Яна.
Обернулась. Он только-только вошел в калитку и с укором смотрел на сигарету, зажатую у меня между пальцами.
Моментально покраснела. А все дело в том, что Петерман совсем недавно бросил курить. Я ему все уши прожужжала и не слезла, пока в один прекрасный день у блондинчика не сдали нервы и он под торжественно-гробовое молчание на моих глазах выбросил свой нехилый запас сигарет в мусорное ведро. С тех пор не курит. Мучается. Стал даже бегать по утрам. Я ж говорю, что от меня одна только польза.
Сигарета полетела в урну.
– Это не мое! Дед Сеня дал подержать, – не моргнув и глазом, соврала я, прекрасно понимая, как нелепо смотрятся мои оправдания.
– Что-то не припомню, чтобы дед курил тонкие с ментолом.
Сделала вид, что не слышала его небрежного замечания и сменила тему.
– Как все прошло? Что новенького?
Ян поставил свой кожаный портфель на скамейку и присел рядом, вытянув ноги в начищенных ботинках. Обычно он предпочитал свободный стиль одежды и надевал официоз, только если ему предстояли какие-то серьезные встречи. И если раньше костюмы на нем висели, словно на вешалке, то теперь он в них выглядел как мужчина с обложки. Баб Валина стряпня и свежий деревенский воздух сделали свое дело. Ян заметно поправился, исчезли круги под глазами. Даже представить себе сложно, каким бешеным был раньше темп его жизни, если сейчас он почти как на курорте.
– Ничего, – довольно мрачно отозвался мужчина. – Как всегда – улыбаемся и машем.
Мои губы тронула невольная улыбка. Это он у меня нахватался всяких выражений. Глядишь, в скором времени из человека разумного превратится в человека русского. Почти горжусь собой…
– А я домой пораньше собралась. Доделала месячные показатели. Лежат у тебя на столе вместе с комментариями.
– Хорошо, – как-то совсем бесцветно отозвался он, и между нами повисла пауза.
Первой не выдержала я.
– Пойду машину прогрею, – и потянулась за сумкой.
– Передавай привет баб Вале. Спасибо за пирожки.
Теперь он живет в своем доме, в котором едва успели пустить отопление, перед тем как выпал первый снег. Они с Геной перебрались туда почти в голые стены с бетонным полом. Баб Валя даже обиделась немного такой поспешности. А я вот Яна прекрасно понимала. Тяжело жить в небольшом домике такой оравой. Даже с учетом того, что домой мы приходим только чтобы поспать.
– Ага, – отозвалась я, – Ну, до завтра.
– До завтра.
Не успела я сделать и первый шаг, как новые сапожки на умопомрачительной шпильке подвели свою хозяйку. Подошва заскользила по притоптанному у скамейки снегу, и я обязательно бы упала и отшибла себе что-нибудь, не подхвати меня сильные мужские руки.
– Что ж ты так неосторожно?
Я бы ответила, непременно ответила, если бы его лицо не оказалась так близко, а руки не обнимали с такой уверенностью. Я подняла глаза и наши взгляды пересеклись. Во рту мгновенно стало сухо, а сердце забилось где-то в районе горла.