– Страшно?
– Угу.
– Тогда давай я тебя к дедам провожу, просто посидим чая попьем, – тут же деликатно предложил он.
Чтобы завтра он в своем гениальном мозгу нашел еще несколько вещей, которых я непременно достойна? Ну уж нет. Я сегодня никуда не уйду, пока мы не опробуем хотя бы одну горизонтальную плоскость в этом доме.
В ответ притянула его лохматую голову к себе и крепко поцеловала, чем вызвала смех, будто он прочитал все мои мысли.
– Ты не возражаешь? – зачем-то спросил Ян и, нагнувшись, подхватил меня на руки.
Все, на что был способен мой ошалелый от поцелуя мозг, это дать приказ голове кивнуть и отправиться дальше в незапланированный отпуск.
Ян ногой толкнул дверь, перенес через порог и аккуратно поставил на ноги, чтобы несколькими быстрыми и четкими движениями избавить от теплого пальто. Потом посадил на стул у зеркала и принялся разувать. Осторожно расстегнул сначала один сапог, затем другой и чувственно провел ладонями по обнажившимся ступням. У меня от сего нехитрого действа участился пульс так, словно он не от обуви меня избавил, а от нижнего белья.
И не нужны были никакие слова, чтобы понять, как я желанна и дорога для этого конкретного мужчины. Мне все рассказали надежные и нежные руки, что неспешно скользнули по всей длине ног, смяли мягкий трикотаж юбки, прошептали губы, жадно приникшие к шее.
Сознание уже помахало ручкой и собралось сбежать, как обернулось и даже встрепенулось на жуткий грохот и отчаянное:
– Елки-палки! Мой коллекционный виски!
Ян тут же отстранился, одернул мою юбку и хмуро уставился на крайне расстроенного Гену. Тот с несчастным видом подобрал с пола кастрюлю, которую, видимо, мыл и, сунув в карман передника полотенце, хмуро уставился на нас.
– Ну что вам стоило еще месяц потерпеть? – и в ответ на наши недоуменные с Яном взгляды пояснил. – Поспорили мы с дедом Сеней на вас. И теперь я должен ему свой двадцатилетний вискарь.
Мы с Яном переглянулись и одновременно начали смеяться. Да так, что я закрыла лицо ладонями, вытирая выступившие слезы, а блондинчик и вовсе уселся на полу, продолжая сжимать одной рукой мои коленки.
– Ген, а ты чего не на работе? – отсмеявшись, хрипло выдавила я.
– Василич поменяться попросил. Ему завтра нужно в город смотаться по своим делам.
Ян весело посмотрел на меня и сделал один единственный вывод:
– Похоже, идея с чаем не была такой уж и плохой.
Ночью пошел снег. Я одиноко лежала в своей постельке под одеялом и гладила мирно сопевшую под боком Мурку. В голове теснилось множество мыслей, и все так или иначе были связаны с одним человеком, который все-таки проводил меня до дома и даже выпил с дедом Сеней рюмку тут же початого под ревностным взглядом Гены вискаря, а потом долго и нежно целовал меня у калитки, прощаясь до утра.
Как ни пыталась отогнать от себя мысли и уснуть, прекрасно понимая, что завтра снова рабочий день, ничего не выходило. И в конец уже отчаявшись заснуть, стала считать воображаемых овечек. На сто пятой, загорелся экран смартфона, оповещая, что пришло сообщение. Провела пальцем по экрану. Сообщение было от Яна.
«Не спишь?» – гласило оно.
«Нет», – мгновенно ответила я.
Похоже, не мне одной не спится сегодня. Оно и понятно – после такого облома фиг уснешь.
Снова загорелся экран.
«Ложись. Завтра трудный день».
Это я и без тебя знаю. Встреча с потенциальными инвесторами. Но вот они-то волновали меня сейчас в последнюю очередь.
Дисплей потух и снова ожил, чтобы заставить мое сердце биться в учащенном ритме. На нем высветилось всего одно слово:
«Люблю».
Я зависла на минуту, чтобы насладиться признанием, и быстро набрала:
«Я тоже».
Эпилог
Сегодня снова пошел снег, словно перенося на мгновение в тот самый день, когда Ян впервые признался мне в любви. При воспоминании о муже тоскливо сжалось сердце. Уже вот несколько дней, как он уехал в Германию проконтролировать закупку оборудования для нашего нового элеватора. Расширяемся потихоньку, на радость сельчанам. Ведь новый элеватор – это новые рабочие места. Теперь к нам даже из соседних деревень едут, чтобы заработать в сезон.
Я бы рада была поехать вместе с ним, но пришлось бы брать еще и детей. И тогда бы мы на пару занимались не делами, а бегали по всему экспоцентру, как пара обезумевших неандертальцев, в поисках этих сорванцов.
Да-да, вы не ослышались. Я теперь мама двух маленьких блондинистых вождей краснокожих. И если внешностью мальчики пошли в Яна, то характерец обоим достался мой. Теперь не знаю, этим гордиться или плакать, потому что покоя от них нет ни днем, ни ночью.