Угу. А еще полностью вырезать и от прежней оставить только слова «положение» и «утверждаю». Про себя как мантру повторяла: «только не смотри дальше третьего листа, только не смотри».
Изящным движением руки Глеб Игнатьевич воткнул флешку в разъем и защелкал мышкой. Чем сильнее хмурилась и без того страшная физиономия мужчины, тем сильнее у меня начинало колотиться сердце. И когда оно уже стучало где-то в районе горла, фин. директор оторвался от экрана компьютера и сложив руки домиком проникновенно произнес:
— Евгения Николаевна, — так нежно-нежно. — Это что за бред сумасшедшего?
И смотрит на меня, как на овечку Долли.
— Где?
Глеб Игнатьевич не удостоил меня ответом, порылся в своих ящиках и кинул мне на стол красную папку.
— Прежде чем заниматься самодеятельностью, нужно было ознакомиться с концептуальным подходом управления нашей компании, которая разработала лучшими немецкими менеджерами. И действующая оплата труда полностью соответствует самым высоким требованиям.
Да уж опустил ниже плинтуса. Открыла папку и поняла, что никогда не видела сего документа.
— В первый раз это вижу, — невольно вырвалось в меня.
Глеб Игнатьевич с укором посмотрел на меня.
— Стыдно. При приеме на работу вас обязаны были ознакомить. Вам же давала Тамара Сергеевна копию трудового договора?
Я покивала, покивала. И тут до меня все дошло. Вот стерва! Дело в том, что наша «баклажаниха» совмещает обязанности колхозного отдела кадров. Поэтому и инструктаж работников проводит именно она на месте.
Пока в моем мозгу лихорадочно выносился вердикт под грифом «казнь баклажанихи», Глеб Игнатьевич положил перед моим носом флешку. Отметила про себя, что держал он ее едва-едва, двумя пальцами. Урод брезгливый!
— И что вы даже смотреть до конца не станете? — язвительно спросила я.
— Вот когда приведете к соответствию, может и посмотрю. На мой взгляд, внесение каких либо изменений нецелесообразно. На первый раз вам простительны ошибки — специалист молодой, неопытный…
Это типа тонкий намек, что Долли по сравнению со мной вундеркинд.
— Но впредь, будьте добры, не тратьте мое время понапрасну, — сказа как отрезал.
У меня не то, что крылья за спиной отвалилась, уши поникли. Опустил, как говориться, ниже плинтуса. И вот сижу я перед ним вся из себя уверенная в себе красавица, состоявшийся специалист и выслушиваю о себе всю правду. После такого у кого хочешь не только уши, но и руки опустятся.
Робко, сама себе удивляюсь, спрятала флешку в сумку и собралась восвояси, как внезапно дверь без стука распахнулась. Пахнуло тяжелыми женскими духами, и в комнату ворвалась высокая блондинка модельной внешности с ошалелыми глазами.
— Геб Игнатьевич, — пискнула она. — Там вас в конференц-зал просят. Срочно.
Я оценивающе стрельнула глазками в сторону блонди. Уж ее то Глебушка должен оценить. Увы…
— Какого черта вы мне работать не даете спокойно. Пошла отсюда, — как рявкнул он.
А как посмотрел! Даже у меня коленки затряслись. Девица то же затряслась, но как оказалось совершенно по другой причине.
— Глеб Игнатьевич, там Петерман п-п-приехал.
Теперь уже настал через Глеба Игнатьевича полузадушено пискнуть:
— Как приехал?
— Только что с самолета и сразу сюда. Приказал всем явиться как… — блонди слегка запнулась. — В своей излюбленной манере.
Похоже, манера эта мужчине было хорошо известна. Он подскочил со своего насиженного места и заметался по кабинету.
— Он же должен был прилететь только на следующей неделе. У меня ни одного отчета готового нет.
Скорбно покачала головой, все своим видом выражая сочувствие, а сама ехидно подумала, что не меня одну сегодня опустят по самое ниже некуда.
Глеб Игнатьевич засобирался, и они вместе с девицей покинули кабинет, оставив меня одну. Похоже про существование моей скромной персоны они забыли напрочь.
Посидела минутку. Посмотрела на облачка за окном и плотоядно покосилась на компьютер очкарика. О, да!!!
Проигрывать Ваську пари не желала совершенно и не потому, что не хотелось его целовать. Просто из вредности. И выход у меня из этой ситуации был только один.
Быстренько выглянула в коридор. Ни души. Вот с чудненько. Села на Глебушкино место и вздрогнула от ужаса. С экрана монитора на меня смотрел ни кто иной, как Бред Пит с обнаженным торсом. Фи, как вульгарно. Тут-то я и засомневалась в правильности ориентации нашего непоколебимого финансового директора.