Убито националистов — 29 человек, взято в плен — 28 человек. Захвачено 6 седел, 8 пудов сахара, 10 пудов соли, 100 бух[анок] печеного хлеба, 200 пудов муки, 17 шт. свиней, 20 лошадей, захвачены штабные документы, большое количество медикаментов. Выехали из с[ела] Журавичи всего [за] 2 километра, остановились просто на большаку и стали смалить свиней и завтракать. В 13.00 разделили все продукты [по] подразделениям. Все пока что хорошо, одно только плохо, что нет связи ни с тов. Федоровым, ни с Москвой. В этом бою имею двух раненых бойцов — ранение легкое. Уничтожен маслозавод. В отдельности роты сделали следующее:
1-я рота уничтожила 8 националистов, маслозавод, захвачено 2 бочки с маслом, 250 патронов[356].
2-я рота — убито 16 националистов, захвачено 5 винтовок, 500 патронов, пистолетов — один, лошадей — 15, свиней — 6 и много пудов муки.
3-я рота — уничтожила 5 националистов, [захвачено] 5 винтовок, 1 пистолет, 150 патронов, большое количество муки и свиней.
Разведгруппа — убила 3-х националистов, [захватила] 3 винтовки, 200 патронов и другое имущество.
18 июля 1943 г.
С самого утра послал разведку в количестве 25 человек в район — Цумань, […][357]и другие населенные пункты с целью разведать их с тем, чтобы посылать диверсионную группу на ж[елезную] д[орогу] в район ст[анций] Рудечка — Клевань. Будучи в разведке, разведчики встретились с группой партизан, идущих ко мне на связь, — группа во главе [с] капитаном тов. Ковальчуком с отряда подполковника тов. Прокопюка. Они пробыли у меня целый день, и только на второй день вместе с ними поехал к ним. Ездил к ним я, комиссар тов. Кременицкий, нач[альник] штаба тов. Решетько и другие товарищи. Тов. Ковальчук обещал и разрешил работать на радиостанции до тех пор, пока не справлю свою радиосвязь. С этим я дал радиограмму следующего содержания:
«Федорову. Связи с Вами не имел потому, что сгорел генератор рации отряда. Эту радиограмму передаю через рацию отряда Прокопюка. Пишите о себе. Слушаю Вас ежедневно, давайте все дважды. 18.7–43 г. Балицкий».
19 июля 1943 г.
Запрягли четыре тачанки и вместе с группой капитана тов. Ковальчука уехали к ним. Здесь познакомился с полковником Медведевым. Он мне очень много рассказал о своих делах, но, по сути, они сделали 35 % того, что он говорил. Мне просто не понравилось то, что очень много говорит о себе, кроме того, каждую мелочь конспирирует, но это можно объяснять только трусостью, не чем иным, чего нельзя сказать о тов. Прокопюке. Тов. Прокопюк простой человек, откровенный. Сегодня же написал радиограмму тов. Федорову:
«Федорову. 15 июля 1943 года на ж[елезной] д[ороге] в районе Киверцы — Вишнев уничтожил 2 паровоза, потому что эшелоны в эту ночь не шли. Идя из операции, наткнулись на засаду националистов. Засада уничтожена. Захвачено 6 винтовок, 1 ручной пулемет, 500 патронов, штаб[ные] документы, походную кухню, 8 пудов соли и много медикаментов. 19.7–43 г. Балицкий».
Стали связываться с Москвой, но Москва плохо почему-то слышит нас, радиограмма не передана. Черт ее знает, что делать с этой связью. Федоров крепко будет ругать, но что я могу сделать, когда радист никак не может связать. Несмотря на все это, я решил заготовить еще одну радиограмму, считая, что счастье улыбнется в смысле передачи всех радиограмм. Надежду питаю и считаю, что эта надежда оправдается, иначе быть не могло. Пишу радиограмму следующего содержания:
«Федорову. 17 июля 1943 г. напали на гарнизон националистов в количестве 200 человек, с[ела] Журавичи, которые готовились напасть на мой отряд. Убито 29 националистов, взято 28 в плен. Захвачено 15 винтовок, 1500 патронов, 200 пуд[ов] муки, 10 пуд[ов] соли, 8 пуд[ов] сахара, коммутатор на 100 номеров, штабные документы, большое количество медикаментов. Железная дорога моего района не работает 3 дня, так как взорван мост. Имеются раненые. 19.7–43 г. Балицкий».
20 июля 1943 г.
Подготовил группу в количестве 200 человек на диверсионную работу с целью подорвать вражеский эшелон и разгрузить его. Эта диверсия должна произойти в районе стан[ций] Олыка — Ромашковка. К цели дошли в 21.00 час[ов], по дороге задержали одну девушку 13-ти лет. Она дала очень важные материалы. А 23.00 двинулись на ж[елезную] д[орогу] через населенный пункт Мощаница. В 24.00 часов были возле ж[елезно]д[орожного] полотна.
21 июля 1943 г.
В 1.00 час было подорвано один эшелон, идущий с запада на восток, поврежден один паровоз, сожжено две цистерны. В 2.00 час[а] подорван еще один вражеский эшелон, полностью уничтожен паровоз, разбито 6 платформ с автомашинами и 7 платформ повреждено. Захвачено в плен 7 немецких солдат и офицеров, большое количество немцев убито. Захвачено 30 винтовок, 3 пистолета и другое военное имущество. В этом бою отличились тт. Ганжа, Попов, Муха, Бехтин и тов. Кузьмин — разведчики. Бронебойщик тов. Шевцов (2-я рота) с противотанкового ружья уничтожил паровоз, за что, по приказу [ему] вынесена благодарность и вручено личное оружие — наган. О диверсии дал радиограмму:
«Федорову. 21 июля с 2 до 3 часов в районе ст[анций] Олыка, Ромашковка пущено под откос 2 вражеских эшелона: один из запада, другой из востока, полностью уничтожен один паровоз, другой поврежден. Разбито 5 платформ с автомашинами, повреждено 3. Сожжено 2 цистерны с горючим, 7 немецких солдат и офицеров взято в плен, большое количество их уничтожено. Захвачено 10 винтовок, 2 пистолета и другое военное имущество. Диверсиями руковожу сам. 21 июля 1943 г. Балицкий».
И этой радиограммы не удалось передать сегодня. Немцев привели в расположение лагеря с тем, чтобы некоторые партизаны посмотрели на этих зверей. Сначала допросили всех, один из них Альберт Штон, рождения 1911 года, уроженец г[орода] Шторгора[358], рассказал следующее: «В 1943 г. на вооружение вышел новый танк „Тигр“, в себе имеет: 4 пулемета, 1 огнемет и одна 85-мм пушка. Передняя часть танка — 24-см стальная стенка, всего 62 тонны. Эти танки выпускают в городах — Берлин, Кельн, Познань и Бресте». Далее он рассказал: по ж[елезной] д[ороге] немцы перевозят отравляющие вещества, автобомбы и т. д. в крытых вагонах. Это якобы новые газы, быстро усыпляющего и умертвляющего действия. Такие бомбы и газы расположены по всей территории фронта. Дальше перевозка горючего на фронт сопровождается в 12 часов дня ежедневно до 25 центнеров. При допросе все немцы говорили, вы нас побьете, а один так заявил: «Я согласен пойти в партизанский отряд, но раньше пустите меня домой в Германию, а тогда я приеду к Вам». Какая наглость у этих мерзавцев. Когда мы вели их, всем, конечно, связали руки, и вот на одном привале фриц заявил: немцы вашим пленным не связывают рук, а вы нам повязали руки. А я ему ответил — вы, по-видимому, забыли, что немцы наших пленных (красноармейцев) голыми силой бросали в воду и тогда выпускали их, которые на глазах фашистских гадов замерзали насмерть. После всех разговоров я распределил немцев по ротам, там их били до смерти, а тогда закопали.
Нужно сказать, что на ж[елезной] д[ороге], где было подорвано два вражеских эшелона, заложили 4 мины МЗД (мина замедленного действия). Мины заложены на следующие сроки[359].
22 июля 1943 г.
Подготовил две диверсионные группы в количестве 50 человек каждая из них. Первая группа — командир т. Авксентьев Илья Михайлович, пошла на ж[елезную] д[орогу] в район станции Клевань-Рудечко с задачей подорвать вражеский эшелон, уничтожить паровоз и обстрелять весь состав. Вторая группа — командир тов. Дубинин Николай, пошла на ж[елезную] д[орогу] в район ст[анции] Зверев, дер[евня] Александровка с задачей разведать результаты взрыва тех мин, которые заложены 15 июля в районе ст[анции] Киверцы, дер[евня] Вишнев, и подорвать эшелон, идущий с запада на восток. Только отправил эти группы, мне доложили, что по узкоколейке движется противник в количестве 300 человек. Выдвинул один взвод 1-й роты и сам пошел, но все это оказалось чепуха, перед страхом глаза велики, так и это.
23 июля 1943 г.