14 [сентября] [19]42 г.
Разведка доложила, что в Осиповку из Сидоровичей приехало до 120 немцев и националистов. Оказывается, думают зимовать, привезли с собой машину шуб. Вот дело! Предложил со своим отрядом идти в это село забрать кожухи и уничтожить сволочей — мне не разрешили, мотивируя тем, что, мол, будем иметь раненых, что не выгодно, заставим противника стянуть на нас силы и прочее.
В общем, мне нет смысла в этом дневнике доказывать несостоятельность этих доводов.
Факт остается фактом, мы с противником не боролись. Мало того что не выполняем прямой приказ и указание тов. Сталина об усилении борьбы с врагом, о диверсиях на железных дорогах и вообще на его коммуникациях. Мы далее нигде его не беспокоим.
Мне кажется, что если бы нам не нужно было есть, то мы не тронули бы и полиции. Посмотришь [на] свои действия, и получается: все время ведем оборонительную войну. Если на нашу оборону наткнутся — ведем бой, после уйдем и т. д. Просто непонятно! Надоело уж доказывать доказуемое.
Скажу откровенно, если бы не настоял, что надо оставить группу Балицкого на ж[елезной] д[ороге], то ничего не было бы. Он жалеет об этом, что распыляем свои силы. Кому нужны эти силы. Если они бездействуют!
Я уверену что Балицкий много сделает. Короче: если он пустил под откос 9 эшелонов, так это больше, чем мы сделали с соединением до сих пор…
Мне просто неудобно об этом писать. Кто прочтет — скажет, что я бессильный человек, констатирую факты и все.
Но это скажет тот, кто не знает командира соединения… Думаю продолжать на своем до…
Меня поддерживает нач[альник] штаба и другие, но ответ один: выполняем, все, все, все и т. д.
Мне кажется, что он доволен своим положением и что при всяких обстоятельствах с ним будут считаться. Если это находится точка для подобных действий, то это получается не по-большевистски.
Сегодня пролетел первый снег, прошел град.
Ночь и день холодные.
Люди есть разутые и раздетые.
15 [сентября] [19]42 г.
Горелый П.С. приступил к обязанностям комиссара отряда. Политруком роты утвержден Нахаба.
В 15.30 вражье начало артиллерийскую стрельбу по лесу. Выпустили 27 снарядов.
16 [сентября] [19]42 г.
В 13.00 закончил читать Некрасова. Много в нем хороших вещей, особенно понравилась поэма о русских женщинах. Вот они какие женщины. В Отечественной войне они выглядывают еще и еще лучше!
Самарченко пришел от Балицкого. Он, оказывается, ушел на Белину. Пустил под откос три эшелона, в т[ом] ч[исле] пассажирский с офицерами. Говорят, убито 277 человек].
18 [сентября] [19]42 г.
В 5.00 подъем. В 6.00 шагом марш!
Прошли два болота, которых никто и никогда не проходил. В таких случаях каждый партизан берет жмут веток, чтобы закласть болото.
Шли целый день.
19 [сентября] [19]42 г.
Обнаружили 27 партизан с Кирлинского отряда, распавшегося при наступлении немцев. К[оманди]р отряда ушел с Шемякиным.
В 4.35 пулеметные и винтовочные выстрелы. Уточнили: крестьяне с. Осиповки рано утром начали молотить свой хлеб в своих гумнах, немцы подумали, что это движение и действие партизан, и открыли по этим гумнам огонь. Бросили туда гранаты, сожгли три гумна и один дом. Есть убитые и раненые.
Сказано: «Напуганная ворона и куста боится».
20 [сентября] [19]42 г.
В 16.30 немцы обстреляли нас с пушки. Три снаряда угодили прямо по лагерю. Ранено 2 человека. Вечером двинулись дальше.
21 [сентября] [19]42 г.
За эту ночь прошли не менее 35 км. Шли 12 час[ов] по открытой местности, возле сел Морозовка, Медведи, где были немцы и полиция. Форсировали реку Палуж.
22 [сентября] [19]42 г.
В эту ночь прошли 20 км. Форсировали р[еку] Беседь. Встретили группу партизан с отряда Шемякина, которые занимаются здесь зимними заготовками продуктов. Остановились в лесу недалеко от с[ела] Великий Бор. Днем нашлось еще две группы партизан.
Вечером я с группой партизан в 200 чел[овек] выехал на операцию в Гордеевку и Творишено.
23 [сентября] [19]42 г.
Операция в Гордеевке и Творишено прошла, на мой взгляд, успешно.
Уничтожили 46 сволочей, в т[ом] ч[исле] 11 немцев, двух офицеров, коменданта, бургомистра и нач[альника] полиции.
Сожгли МТС и 12 тракторов, 2 молотилки, нефтебазу и 80 тонн горючего, маслозавод, спиртзавод и 31 тыс. литров спирта, сенопункт — 6 тыс. тонн сена, заготовленного и спрессованного немцами, гараж и две автомашины, продуктовых складов — 3, магазинов — 2, учреждений — 3, велосипедов 20, мост через р[еку] Беседь [по пути] с Клинцов. Сожгли отделение банка и 4 кассы взорвали. Порвали телефонную связь с Суражем и Клинцами, освободили с тюрьмы 16 чел[овек] (всех).
Трофеи:
300 пуд[ов] муки, 1800 лит[ров] спирта, 13 седел, 1 автомашина, обоз в 40 подвод, 12 винтовок, 5 тыс. патрон, меду — 40 пуд[ов], соль — 1,5 тонны, спичек — 10 000 коробок, масла 20 пуд[ов], 200 немецких мешков, [много] коров, свиней, гусей и т. д.
Взято много одежды и кожтовара.
Оделись в сапоги и костюмы 200 чел[овек].
Из-за отсутствия лошадей и подвод не смогли забрать всего, что там имелось в магазинах, складах и спиртзаводе.
Эта операция имела и экономическое и, тем более, политическое значение.
Это районный центр, в котором не была нога партизан. Стоит в 25 км от леса. Немцы и полиция не могли и думать о том, что произошло.
Во главе районной полиции стоял заклятый враг народа — быв[ший] кулак. Раскулаченный и сосланный, но во время войны появившийся и оказавшийся самым ценным человеком для гитлеровской банды. Под его руководством эта полиция уничтожила много партийного и советского актива, евреев и просто мирного населения. Для жителей района разгром этой банды имел исключительное значение. Народ встретил партизан сдержанно, но с большой радостью в душе. Факт тот, что люди, несмотря на временный наш приход к ним, все же смело забирали все, что партизаны не смогли забрать (спирт, соль, спички). Многие заявляли, что они за год увидели впервые «своих людей».
Немцы и полиция им все время говорили, что советской власти нет и немцы уже за Уралом и т. д. и т. п.
Ход операции
По данным было известно, что в Гордеевке 5 немцев и 46 полицейских; в Творишено на заводе — 7 полицейских. По дороге сделали разведку и установили, что немцев столько же, а полицейских намного больше. После выяснилось, что полицейских до 200 ч[еловек]. В Творишено 9 немцев и 25 полицейских. В школе жили не полицейские, как было известно, а комендант с охраной полицейских. Вышли в 19.00 22 [сентября].
В 4.00 23 [сентября] подошли к Гордеевке и остановились в одном км от нее, в Лоприне. Здесь собрал я всех командиров, политруков, объяснил обстановку, поставил задачу, и начали действовать по плану, о котором здесь же я всем рассказал. Поставил пять застав на дорогах. Ворошиловцы и кировцы пошли на завод (70 чел[овек]). 1-я рота — 40 чел[овек], к[оманди]р т[ов]. Карпуша, 2-я р[о]та — к[оманди]р Козик (40 чел[овек]) были боевыми наступающими группами на райцентр.
Третья р[о]та — 20 чел[овек] и хозчасть 10 чел[овек] шли во втором эшелоне. Я со штабом и 20 чел[овек] конников, минометчиков, разведчиков и ординарцев после трех выстрелов с б[атальонного] миномета двинулся с кладбища через мост в центр местечка.
1-я рота шла с правого фланга, а вторая — с левого. Нач[альник] штаба т[ов]. Козлов пошел с т[ов]. Козиком. Бой длился 20 мин[ут]. Противник не успел опомниться и занять обороны, как партизаны были в центре и громили учреждения и базы.
Разрывом трех гранат убито 2 партизана, в т[ом] ч[исле] к[оманди]р взв[ода] тов. Радин, и пять ранено, в т[ом] ч[исле] три чел[овека] легко ранены.