Кубинская революция, ликвидируя латифундии, ограничивает тем самым доходы иностранных монополий и иностранных посредников с их паразитическими капиталами, наживающихся на импорте, показывает миру образец новой политики на латиноамериканском континенте, осмеливается отвергнуть монополистический статус крупнейших горнорудных монополий, ставя, по крайней мере, одну из них в весьма затруднительное положение.
Это новое грозное предупреждение соседям из страны – родины крупнейших монополий. Эхом проносится оно по всей Латинской Америке. Кубинская революция сметает все барьеры, установленные информационными агентствами, она, подобно быстрому потоку, несет правду латиноамериканским народам, мечтающим о лучшей жизни. Куба – это символ новой страны, Фидель Кастро – это символ освобождения.
В силу простого закона тяготения маленький остров площадью в 114 тысяч квадратных километров и с населением в 6,5 миллиона человек стал во главе всей антиколониальной борьбы в Латинской Америке. Куба заняла героическую, славную и опасную позицию авангарда. Экономически слабо развитые страны колониальной Латинской Америки, где национальный капитализм развивается неравномерно, в постоянной и подчас жестокой борьбе с иностранными монополиями, постепенно уступают ведущую роль в антиколониальной борьбе этому маленькому свободному государству, так как их правительства не располагают достаточными силами, чтобы вести борьбу.
Наша борьба не так проста. Она не лишена опасностей и трудностей. В Латинской Америке мы ведем ее одни. Вот почему столь важна для нас поддержка народа, его готовность пойти на все. Этот передовой пост пытались удержать малые страны: Гватемала кетцаля – птицы, символизирующей свободу, которая не живет в неволе и умирает, когда ее запирают в клетке; Гватемала Текума Умана – индейца, ставшего жертвой прямой агрессии колонизаторов; Боливия Морильо – одного из первых героев борьбы за латиноамериканскую независимость, страна, не устоявшая перед великими трудностями борьбы, хотя она тоже вначале показала три примера, сыгравшие существенную роль и в кубинской революции: она ликвидировала старую армию, приняла закон об аграрной реформе и закон о национализации шахт и рудников. Она показала три примера, которые одновременно напоминают и о наших несметных богатствах и о безмерных страданиях. Кубе известны примеры прошлого, ей знакомы трудности и неудачи. Но она знает также, что начинает новую эру мира. Под натиском народов, борющихся за свою национальную независимость, рушатся устои колониализма в странах Азии и Африки. Теперь уже не общность религии и обычаев и не этническая общность объединяет народы, а сходство их экономических и социальных стремлений, общее желание добиться прогресса и восстановления прав. Азия и Африка протянули друг другу руки в Бандунге, а в Гаване Азия и Африка встретились с колониальной индейской Америкой, и там протянули друг другу руки народы трех континентов.
В борьбе с народами отступили крупные колониальные державы. Бельгия и Голландия стали теперь жалкими пародиями на империю; Германия и Италия потеряли свои колонии; Франция зажата в тисках войны, которую она, безусловно, проиграет. Дипломатически изобретательная и ловкая Англия теряет свою политическую силу, еще сохраняя, правда, свои экономические позиции.
Североамериканский капитализм вытеснил некоторые старые капиталистические колониальные державы в странах, ставших независимыми. Однако он знает, что все это – временное явление, ибо он не чувствует себя уверенно в этом районе своих финансовых махинаций. Подобно спруту, он может присасываться, но не может прочно удержать своих присосок. Лапа имперского орла подсечена. Колониализм мертв во всех странах мира или же находится в стадии умирания.
Совсем другое дело – Латинская Америка. Прошло много времени с тех пор, как британский лев отвернул от нее свою прожорливую пасть, а набирающиеся сил молодые американские капиталисты, установив «демократический» вариант английских клубов, навязали свое безраздельное господство каждой из двадцати республик.
Латинская Америка стала колониальной вотчиной североамериканских монополий, «задворками собственного дома», смыслом их жизни на данном этапе и единственной возможностью ее поддержания. Если бы все латиноамериканские народы подняли знамя борьбы в защиту собственного достоинства, как это сделала Куба, то пошатнулись бы основы монополий; они вынуждены были бы смириться с новой политической и экономической ситуацией и навсегда расстаться со значительной частью своих прибылей. Но монополия мне по душе расставаться с ними, и кубинский пример – этот «дурной пример» национального и интернационального достоинства – распространяется на страны Латинской Америки. Каждый раз, когда какая-либо истерзанная страна бросает клич освобождения, – обвиняют Кубу. И в некоторой степени Куба повинна в этом, ибо именно она указала путь – путь вооруженной народной борьбы против якобы непобедимых армий, путь борьбы в сельской местности с целью измотать и уничтожить противника за пределами его баз, короче говоря, указала путь борьбы в защиту собственного достоинства.
Что и говорить, «дурной», очень «дурной» пример подает Куба! Монополии не могут спать спокойно, пока этот «дурной» пример будет оставаться и, невзирая ни на какие опасности, звать к лучшему будущему. «Такой пример нужно устранить!» – вопят глашатаи монополий. «Нужно организовать интервенцию против этого коммунистического бастиона!» – вопят прислужники монополий, скрывающиеся под маской парламентариев. «Положение на Кубе вызывает у нас огромное беспокойство «,– говорят самые коварные защитники трестов. Однако все мы знаем, что они хотят сказать: «Кубу надо уничтожить».
Но каковы же возможности агрессии, направленной на устранение этого «дурного» примера? Одну из них мы могли бы назвать чисто экономической. Эта возможность начинается с ограничения североамериканских банковских кредитов кубинским торговцам, нашим банкам, в том числе и самому Национальному банку Кубы. Подобная работа ведется также через североамериканских акционеров во всех западноевропейских странах. Но одного этого недостаточно.