Уследить за огромным числом линий высоковольтных передач гитлеровцы были бессильны. С отчаяния немецкая администрация распорядилась, чтобы линии эти охраняло… польское население.
Вполне естественно, что введение подобной охраны не заставило нас отказаться от диверсий. Мы приходили вооруженные и «прогоняли» всю охрану, после чего спокойно приступали к своей работе.
Чтобы избавить местное население от репрессий, мы решили создавать видимость, что диверсии эти совершают русские. Это было не трудно. Ведь среди аловцев находились настоящие русские, бывшие солдаты Красной Армии.
На первый же после введения польской охраны налет «Вицек», «Альбин» и «Личко» взяли с собой русских — «Ваську», «Янека» и «Петрека».
Уже на опушке леса они разглядели несколько закутанных фигур, сидящих вокруг небольшого костра. На расстоянии примерно одного километра поблескивал огонек другого костра. «Стражники» и не думали об охране столбов.
«Вицек» попросил советских товарищей подойти к костру и припугнуть стражников.
— Пошли по домам! — выкрикнул «Васька».
Слова эти были не очень понятны всем, однако «Петрек» решил продемонстрировать свои лингвистические познания и, сосредоточившись, перевел:
— Пошли в дом!
«Стражники» с радостью выполнили это приказание. Они оказались в постелях на три часа раньше, имея при этом алиби, поскольку их прогнали русские.
Тем временем «Альбин» и «Личко» принялись пилить деревянные столбы, поддерживающие линию электропередачи, ведущую к комбинату. Минут через пятнадцать подача тока в Освенцим прекратилась.
Наступили лихорадочные дни для энергетиков Серши и Явожно, а особенно для их немецкого руководства. После каждой диверсии бригады электриков высылались на место, чтобы устранить обрывы линий. Едва успевали они укрепить ослабленную взрывом стальную мачту, как нужно было ехать в окрестности Хжанова чинить сожженные провода. На следующий день усиленная бригада выезжала в Балин для устранения особенно сложной аварии. Бычинская группа под командованием «Пильннка» прервала здесь линию в 60 тысяч вольт, провода которой свалились на другую, пересекающую ее линию на Тарнов, напряжением в 110 тысяч вольт. Подача тока приостановилась на три дня.
Самой выдающейся диверсией на линиях энергопередач явился подрыв большой железной мачты на линии Явожно — Краков напряжением 60 тысяч вольт у самой электростанции в Явожно, на так называемой Рувной Гурке к северу от шахты «Фридрих Август». Операцией этой командовал комендант округа «Вицек», который подобрал для нее наиболее опытных партизан из лесного отряда. Он был родом из Бычины, хорошо знал окрестности Явожно, и это облегчило им незаметный подход к городу.
Громкий взрыв и молния свидетельствовали об успехе операции. Из донесений товарищей, работавших в Явожно, следовало, что мачта целиком рухнула на землю. Прошло 48 часов, прежде чем бригада пустила в ход линию, прикрепив провода к временным деревянным столбам.
Чтобы дезориентировать гитлеровцев, «Вицек» решил совершить обрыв линии и в другой части повята.
Во время работы над этой книгой случай столкнул меня с инженером Тадеушем Миттельштедом, сотрудником Краковского Энергетического Объединения, который весь период оккупации работал на электростанции в Серше. Он прекрасно помнит наши диверсии на столбах.
Инженер Миттельштед заявил, что требовалось как минимум 10—14 часов для ввода линии в действие, а после ряда нововведений — 4—5 часов. Если же нам удавалось свалить угловой столб, работы продолжались не менее восьми часов.
Большую активность в массированном ударе по линиям энергопередач проявили диверсионные группы под командованием «Хенека», «Зыгмунта», «Пшетака», «Пильника», «Лося» — Бронислава Кацота, «Будыня» — Юзефа Бодзенты и «Антека» — Тадеуша Малика.
Шахтеры шахт Явожно, Либёнжа, Серши и окрестных каменоломен с риском для жизни добывали и передавали нам взрывчатые материалы. Из них особенно отличились Валенты Гвуздзь с шахты «Костюшко» и Альбин Каня с каменоломни Либёнжа, которые передали нам несколько десятков килограммов взрывчатки и много запалов.
Диверсионные группы, специализировавшиеся на высоковольтных линиях, нередко разрушали также и телефонные кабели и линии. Например, группа «Пильника» перервала подземный кабель Варшава — Будапешт, а Владислав Дорынек вместе со своими аловцами повредил телеграфный кабель Катовице — Краков.