Местом встреч для решения всех вопросов были кафе и рестораны, а также лес. Одна из таких точек находилась неподалеку от уже упоминавшегося домика лесника «Адама».
Именно здесь в один из мартовских дней 1943 года я и «Болек» встретились с «Игнацем» — Юлианом Сливиньским[7] из окружного комитета бассейна и с секретарем подокруга Хжанов — «Олеком».
На совещании обсуждались вопросы, посвященные нашей прежней деятельности, формам и методам борьбы в специфических условиях районов, включенных в состав «третьей империи», положению на фронтах и задачам, стоящим перед партизанами.
По всем этим вопросам выступал «Игнац». Его опыт борьбы с фашистами, приобретенный им в интернациональной бригаде в Испании, имел колоссальную ценность для нашей подпольной работы.
«Игнац» нам и сказал о главном задании партии: борьба за рельсы, то есть уничтожение вражеских железнодорожных составов и железнодорожного полотна. В наших районах такую борьбу можно было вести с большой эффективностью. Дело в том, что именно здесь сходились железнодорожные линии главной магистрали Силезия — Краков — Львов.
Приказ главного командования Гвардии Людовой был прост и понятен. Но выполнить его было нелегко. Откуда взять необходимое количество взрывчатки, где добыть инструменты для развинчивания стыков на рельсах? Из чего делать мины? Тогда мы считали, что единственным верным способом является подрыв эшелонов.
Соответствующие задания получили наши товарищи, работавшие легально на шахтах и в каменоломнях. Мы могли на них положиться. «Сигары», или «кишки» (так мы называли динамитные заряды, используемые на горных разработках) начали вскоре поступать в отряд.
Однако прежде чем воспользоваться ими, мы решили попробовать мину, принесенную «Игнацем».
Через несколько дней после совещания, на котором «Игнац» передал нам приказ Главного командования Гвардии Людовой, мы встретились снова. На этот раз мы обсуждали план действий и выбор места, где следовало взорвать гитлеровский военный эшелон. Ежедневно около полутора десятков таких составов проходило мимо нас на восток и на юг. Положение немцев на восточном фронте было неважным. После сталинградского поражения они решили любой ценой отыграться и перебрасывали на восток войска из Франции и с Балкан с тем, чтобы подготовить новое наступление в районе Орла и Белгорода в направлении на Курск. В таких условиях приказ партии и чувство патриотического долга требовали от нас срочных действий. Мы все прекрасно понимали это.
По совету «Игнаца» мы решили устроить взрыв на отрезке железнодорожной линии Освенцим — Пжецишув, недалеко от места, где скрывалась ментковская группа. Это была наша первая боевая операция такого рода, серьезно отличавшаяся от проводимых ранее «снабженческих» операций.
Мы решили, что операцию эту проведет ментковская группа под моим руководством.
Получив у «Игнаца» мину, я осторожно отправился с нею через либёнжские леса к Менткуву на Вислу, где по другую сторону реки мы должны были использовать ее на следующую ночь.
По пути я все время раздумывал над тем, как лучше добраться до железнодорожного полотна? Где и на каком расстоянии от заложенной мины расставить наблюдателей? Какими сигналами поддерживать связь между нами и дозором? Продумывал я и пути отхода. Десятки мыслей метались у меня в голове. Я старался направить их в одно русло, придать им форму плана, приказа, которые мне предстоит отдать через несколько часов.
В «бункере» меня дожидались «Казек», «Личко», «Тадек» и «Винцент». У них радостно сияли глаза, когда я говорил им о предстоящем деле. С любопытством приглядывались они к мине. Посыпались вопросы, как именно мы подорвем поезд. Я представил им мой план. Ребята обсудили его и признали правильным. Мы были уверены, что поезд взлетит на воздух.
Поздним вечером направились к месту, где обычно «Винцент» переправлял нас на другой берег реки. Он уже был наготове. Наше вооружение состояло из карабина, пистолета и старого охотничьего ружья. Переправа через Вислу заняла не много времени, хотя весенние воды и разлились шире обычного. «Винцент» остался в лодке. Он должен был прикрывать нас со стороны реки во время операции.
Мы двинулись дальше. Лугами добрались до железнодорожной насыпи. «Личко» и я вышли на полотно. Кругом царило спокойствие, не было видно ни одной живой души. Я подозвал «Тадека» и «Казека». Руками нащупал соединение двух рельсов.
— Здесь подложим мину, — сказал я.
7
Юлиан Сливиньский родился 8 мая 1908 года в Гурах Лушовских. С юных лет он связан с левым движением, а во время гражданской войны в Испании сражался под командованием генерала Кароля Сверчевского. Весной 1942 года стал членом ППР и солдатом ГЛ. Сначала работал в округе Лева Подмейска, а оттуда был направлен в Домбровский бассейн.