Комиссар Руднев много сил и времени уделял установлению тесных связей с подпольными группами и местными партизанскими отрядами, а также со словацкими военными частями, дислоцирующимися во многих местах южной Белоруссии и северной Украины. Словацкие войники не хотели воевать на стороне немецких фашистов, оккупировавших их родину, и охотно сближались с советскими партизанами.
Однажды мне пришлось присутствовать на беседе комиссара со словаками Андреем Пальшей и Андреем Саксой, перешедшими к нам в апреле 1943 года. Он сказал им, что в Советском Союзе организуется чехословацкий корпус, который вместе с Красной Армией будет воевать против гитлеровцев. Руднев показал им газету с фотографией полковника Свободы во время переговоров с Советским правительством.
— Мы добиваемся того, — говорил комиссар, — чтобы на сторону партизан переходили не только одиночки, а и организованно — роты и батальоны. Если же вы изъявите желание сражаться в чехословацком корпусе, то можно немедленно отправить вас самолетами в Москву.
Потом комиссар развернул карту, на которой карандашом было очерчено местечко Хойники, где располагался штаб словацкого полка. Пальша показал места расположения воинских словацких частей вокруг Хойников и гарнизонов полиции. Его друг Сакса сообщил, что он хорошо знает командира 102-го словацкого полка подполковника Йозефа Гусара, который сочувственно относится к партизанам, и что поэтому полезно было бы установить с ним связь. Эту идею Руднев поддержал. Через некоторое время на переговоры с подполковником Гусаром была отправлена разведчица Александра Демидчик, которая передала ему письмо от генералов Ковпака и Руднева с предложением всем полком перейти к партизанам. К сожалению, вскоре связь с Йозефом Гусаром прервалась, потому что соединение вынуждено было уйти из этих мест. Как стало известно позже, подполковник Гусар со всем своим полком перешел на сторону Красной Армии.
Комиссар Руднев был не только опытным организатором, способным при любых обстоятельствах повести за собой массы, но и незаурядным военачальником, наиболее ярко проявившим себя в боях на Припяти в мае 1943 года и в Карпатском рейде.
В первых числах мая от своих разведчиков и словацких перебежчиков Ковпак и Руднев узнали, что гитлеровский штаб разработал операцию под кодированным названием «Мокрый мешок». Цель операции — зажать партизан в междуречье Днепра и Припяти, закрыть им выход в лесные массивы Белоруссии и уничтожить. К намеченному району действий фашисты стали стягивать две пехотные дивизии и танковый батальон.
Трезво оценив обстановку, партизанские вожаки пришли к выводу, что самым правильным будет: суметь вывести отряды из-под удара превосходящих сил противника, оторваться от него, или, как любил говорить Руднев, выйти на оперативный простор. Для этого было решено прорываться на северо-запад через железную дорогу Гомель — Калинковичи в восьми километрах западнее станции Нахов. Но этот путь оказался для партизан уже наглухо закрытым. Фашисты хорошо укрепились вдоль железнодорожного полотна, а по рельсам пустили бронепоезда. Прорыв через железную дорогу не удался. Положение становилось критическим. Тогда Ковпак и Руднев приняли рискованное решение: немедленно повернуть отряды назад к Припяти и прорываться из окружения на запад через реку. Чтобы обеспечить успех этого замысла, надо было за ночь, самое большее за сутки, выбрать подходящее место и построить на реке мост. Эту задачу Ковпак взял на себя, оставив для этого Путивльский отряд. Остальным отрядам было приказано занять оборону и не допускать немцев к строящейся переправе. Командовать предстоящим, сражением взялся С. В. Руднев.
Пока соединение, сдерживая своими арьергардами противника, продвигалось к Припяти, Руднев, хорошо изучив местность, к вечеру привел командиров батальонов на песчаные холмы в полукилометре от реки.
— Завтра, товарищи, здесь будет решаться судьба всего соединения, — показал он на равнину, простирающуюся до самого леса. — Пока не стемнело, внимательно присматривайтесь к местности, запоминайте каждую извилинку, каждый кустик. — Поставив задачи каждому подразделению, Руднев определил участки их обороны, приказал вырыть окопы полного профиля.
Утром 17 мая около двух дивизий гитлеровцев при поддержке артиллерии, танков и бронемашин двинулись в наступление. Удар наносился по двум направлениям: по обороне второго и третьего батальонов со стороны Тульговичей и по четвертому батальону и местным отрядам, прикрывавшим позиции со стороны Хойников.