Партизаны подпустили танки и пехоту противника на близкое расстояние, пулеметно-ружейным и артиллерийским огнем отбили атаку. На поле дымились три танка, несколько бронемашин, валялись трупы фашистов. Но бой после этого не утих. Особенно тяжело пришлось партизанам второго и третьего батальонов, на участках которых атаки следовали одна за другой.
С удачно выбранного командного пункта весь шестикилометровый фронт обороны был в поле зрения генерала Руднева. Наблюдая за противником, он быстро принимал решения и своевременно оказывал поддержку более угрожаемым участкам обороны. Его приказания и теплые вдохновляющие слова, обращенные к бойцам и командирам, быстро проникали в передовые цепи оборонявшихся и укрепляли их боевой дух.
…Тяжело, очень тяжело было бойцам третьей роты, оборонявшим шоссейную дорогу на главном направлении. Но в критический момент, когда они отбивали уже третью атаку гитлеровцев, с командного пункта на позицию с запиской приполз связной — маленький и шустрый Коля Тищенко.
«Командование соединения выносит благодарность командному и рядовому составу вашей роты за стойкость и мужество, — писал в записке Руднев. — Вы деретесь как настоящие сыны нашей Советской Родины. Уничтожайте танки и живую силу врага! Беспощадно бейте фашистских гадов! Честь вам и слава, герои! Родина никогда не забудет ваших подвигов!»
Проникновенные, вдохновляющие слова записки, которую сразу же вслух прочитал политрук Хоменко, как освежающий ветерок понеслись от бойца к бойцу по всей линии обороны, и партизаны еще упорнее отражали вражеское наступление.
Выбрав подходящий момент, Руднев направился на линию огня, в окопы бойцов лейтенанта Коровченко. Горячо пожимая руки партизанам, комиссар подбадривал их, спросил о погибших, о раненых и о том, какие меры приняты к оказанию им помощи и эвакуации с переднего края. В числе раненых Коровченко назвал и пулеметчика Черкашина, который был ранен в руку, но покинуть свой окоп отказался и продолжает вести огонь из пулемета.
Комиссар тотчас направился по ходу сообщения, отыскал окоп отважного пулеметчика.
— Ну ты, Черкашин, сегодня герой! — обнял партизана.
Потом, пользуясь временным затишьем, Руднев пошел вдоль окопов всего батальона.
— Нужно, ребята, любой ценой продержаться до ночи, — говорил он партизанам. — А завтра будем уже на том берегу. Тогда и отдохнем, наберемся сил — и опять в Поход. Пока гитлеровские поработители топчут нашу землю, не будет им пощады ни днем, ни ночью.
Но вот орудийный и минометный обстрел партизанских позиций усилился. «Перегруппировав силы, враг готовится к новой атаке», — догадался Руднев и быстро возвратился на командный пункт, вблизи которого рвались снаряды.
На командном пункте находился также секретарь ЦК КП(б)У Д. С. Коротченко, прибывший с группой работников ЦК партии и ЦК комсомола Украины в соединение Ковпака еще в ночь на 20 апреля.
— Семен Васильевич, по дороге с Тульгович опять появились танки, а за ними идет пехота, — опустив бинокль, повернулся к Рудневу Коротченко.
— Ничего, Демян Сергеевич, там обороняется третья рота Шалыгинского отряда, а это такие орлы, на которых можно надеяться, — и комиссар устремил свой взгляд в подернутую синей дымкой даль…
— Молодцы шалыгинцы! Вы только посмотрите, что они делают! — сказал через несколько минут Руднев Коротченко. — Пехоту отсекли пулеметным огнем и положили, а танки подпускают совсем близко к позициям. Вот смотрите, смотрите! Первая машина слева уже дымит, остановилась и вторая… Да это же, Демян Сергеевич, не люди, а настоящие чудо-богатыри!
Пять вражеских атак огня и железа выдержали партизаны во главе с комиссаром Рудневым. Сотни гитлеровцев нашли свой бесславный конец на подступах к Припяти. И когда к вечеру бой утих на всех участках обороны, а противник откатился на исходные позиции, товарищ Коротченко от имени ЦК заявил:
— Поздравляю вас, товарищ комиссар, с победой! С задачей сегодняшнего дня вы справились блестяще!
Вечером Руднев послал отряды на помощь пу-тивлянам, строящим переправу. Чтобы ввести противника в заблуждение и создать видимость активной подготовки к обороне на завтра, комиссар оставил на позиции двадцать конников, приказал им беспрерывно двигаться вдоль оставленных партизанами окопов и стрелять из ракетниц. Маневр удался. Гитлеровцы до самого утра не посмели приблизиться к партизанской обороне.
А когда стало рассветать, наплавной «чертов мост», как его прозвали партизаны, наконец соединил противоположные берега, и по нему переправилась поначалу конная разведка, а потом устремились ударные группы, чтобы занять на правом берегу оборону и обеспечить переправу всего соединения.