Аркадий Гайдар, «Школа»
Небольшие диверсионные операции стали единственной формой боевых действий отряда. И это начало Аркадия Петровича раздражать.
«Поймите, — убеждал он, — еще одна или две подбитые машины ничего в ходе войны не меняют. И то, что было хорошо только для начала, не может быть хорошо без конца».
Особенно сердило его, что ходят на операции одни и те же люди, в общей сложности человек двадцать. Прочие же занимаются неизвестно чем и жуют только целыми днями хлеб. Посмотришь на иного — физиономия во, точно он не в партизанском лесу, а в санатории.
— Надо перестроить весь наш распорядок, — советовал Гайдар командиру отряда, — чтобы каждый, просыпаясь, знал: ждет его дело. Выполнит — хорошо, не выполнит — послать снова. А не захочет — гнать его отсюда. Дармоеды нам не нужны...
С другого берега Днепра прибыл мальчишка-связной. Рассказал, что построили немцы в Каневе аэродром. Какие там самолеты стоят, он не понимает, но что их около двадцати и есть двухмоторные, — сам видел.
К неожиданным идеям Аркадия Петровича в отряде уже стали привыкать. Но когда он предложил Горелову захватить Каневский аэродром, в который раз изумились.
А Гайдар, легко отметая сомнения, развивал свою мысль, доказывая: это вполне возможно, поскольку немцы меньше всего ждут, что кто-либо на подобное отважится.
Больше того, в отряде есть авиационный инженер, полковник Горшунов. Он может проинструктировать бойцов, как быстрее вывести из строя самолеты. А на одном можно будет даже перелететь через линию фронта. Во-первых, чтобы переправить туда часть людей, разумеется, тех, кто захочет, а во-вторых, чтобы установить связь с Центром. И тогда можно будет развернуть такие дела...
Конечно, есть в перелете немалый риск. Не ровен час, подобьют и свои... С другой стороны, где его, риска, нету?..
Позвали Горшунова. Он ответил: по части захвата аэродрома ничего посоветовать не может. Тут он мало что смыслит, но в том, что на немецких самолетах не составит труда улететь, не сомневается. И к перелету готов.
— Спасибо, что поддержали, — сказал ему Гайдар, когда они вышли из землянки.
— Ну что вы, товарищ писатель. Это ж так здорово. Долетаем мы часа через два до линии фронта. Сбрасываем вымпел: «Не стреляйте, свои». Потом садимся. И только сели — дают вам место в транспортном самолете. И к вечеру вы уже в Москве.
— Да, — улыбнулся Гайдар. — Хорошо бы... Ночью в Каневе, утром уже у своих. А к ужину — дома. Только знаете, что я вам скажу... В Канев, положим, я отправлюсь, как и все. А в Москву вам придется лететь пока что без меня...
— Почему?!
— Да так. Я еще не все дела свои тут закончил...
Выслали разведку в Канев. Она доложила, что охрана возле аэродрома сильная. Но считай, что весь каневский гарнизон состоит из одной только аэродромной охраны. Смена ее происходит в одни и те же часы. Надо теперь только уточнить, где квартируют немцы, и начинать действовать.
По мнению разведчиков, перебираться на другой берег Днепра следовало не в лодках, а захватив понтонную переправу, наведенную фашистами взамен подорванного нашими саперами моста.
Толковое донесение ободрило Гайдара, и он в хорошем настроении, что случалось в последнее время не часто, отправился с группой товарищей в сторону Комаровки, чтоб только не сидеть без дела.
Место выбрали, какое Аркадий Петрович всегда любил, у изгиба дороги. Однако машины в этот день не появлялись. Проползла только подвода. На ней печально сидела женщина.
Когда подвода скрылась за поворотом, Гайдар прислушался. Ветер не доносил никаких настораживающих звуков. И Аркадий Петрович подполз к Тонковиду.
— Захватить аэродром — значит захватить весь Канев, — сказал ему Гайдар таким тоном, словно возвращался к прерванной беседе. — И потому совершенно необходимо это сделать.
— Но удержать Канев мы все равно ведь не сможем, — возразил Тонковид. — И возвращаться на прежнее место нам будет тоже нельзя — немцы всполошатся.
— Вот и хорошо, что нельзя и что всполошатся, — обрадовался Гайдар. — В этом лесочке да при теперешнем положении дел отряду все равно не жить... Пока что немцам просто не до нас. Они спешат к фронту. Да и потом я не уверен, что они за нас уже не взялись... Вспомни вчерашний случай.
Тонковид согласился. Ему этот случай тоже показался странным.
В лагере появились двое незнакомых парней.
Задержали их уже возле командирской землянки.
Один нес на руке, будто продавая, аккуратно сложенную немецкую шинель на блестящей шелковой подкладке.