Утром получили приказ отступать в направлении Снядово. Не останавливаясь в городе, проследовали к Белостоку.
В этот день прошли пешком около девяноста километров.
24 июня
Утром на правом берегу реки Царев занялц оборонительные позиции. До Белостока двенадцать километров.
Быстро укрылись в вырытых окопах. Ждем появления противника, думаем наступать. Но среди ночи получили приказ об отступлении.
Не прошли и десяти километров, как над нами повисли вражеские самолеты. Посыпались бомбы, будто тряхнули грушевое дерево, засвистели пули. Кто остался в живых — попрятались за деревья.
28 июня
Увидели место первых сражений. Деревня сгорела полностью. Кругом валяются трупы фашистских солдат, разбитые автомашины, мотоциклы. Наших солдат не видно. Возможно, их подобрали местные жители и похоронили…
К вечеру, когда приблизились к городу Мару, нас настигли машины, в которых ехали немцы. Пропустив одну машину, я прицелился в кабину второй и выстрелил. Та рванулась и остановилась. Завязалась ожесточенная схватка…
В этом бою меня тяжело ранило. Пришел в сознание, увидел лицо красноармейца Шварева, несшего меня на руках. Он осторожно перебегал от дерева к дереву, чтобы шальная пуля не задела обоих. Так он углубился далеко в лес, откуда мы долго не могли выбраться. Несколько дней провели без горячей пищи. Наконец после долгих мытарств наткнулись на только что организованный партизанский отряд. Видя серьезность моей раны, заместитель командира отряда товарищ Шнаковский приказал доставить меня в деревню.
…Темная непроглядная ночь, густой лес. Сменяясь по очереди, товарищи несут меня на носилках. Слышен хруст ломающихся под ногами веток. За полночь добрались до какого-то села. Послали разведчика. Вскоре меня доставили в дом. Я был среди своих людей. Врач, прочистив и перевязав рану, подбодрил:
Рана не тяжелая, поправитесь быстро.
Я нелегко переживал вести о том, что происходило на фронтах, рассказы жителей о зверствах, чинимых немецко-фашистскими захватчиками. И одна мечта была у меня: пока еще далеко не ушли товарищи, побыстрее присоединиться к ним.
Фашистские захватчики добрались и до этой деревни. Назавтра они объявили приказ: «Земля, воды, леса, все орудия и транспорт должны быть возвращены прежним владельцам — помещикам и кулакам. Колхозное имущество объявляется собственностью немецкого командования».
Колхозное зерно, скот и отобранную у крестьян живность фашисты начали отправлять в Германию. Затем приступили к поголовному уничтожению евреев. Немецкие солдаты грабили их имущество, расстреливали мирных жителей за малейшее подозрение, сжигали дома, насиловали девушек и женщин.
Несмотря на трудности, жители села Песочного смогли уберечь меня от фашистов. Немного поправившись, я начал вести среди них агитацию против захватчиков. Одновременно задумался над организацией партизанского отряда.
2 января 1942 года
Получена скорбная весть. В Минске фашисты уничтожили около шестнадцати тысяч военнопленных красноармейцев. Чудовищное преступление!
16 мая
Вторая половина месяца, а еще прохладно. Сегодня лег спать раньше обычного. Среди ночи проснулся от стука в окно. На мой вопрос «Кто это?» хозяйка шепотом ответила: «Наверное партизаны».
Вошли три вооруженных человека. Один сразу узнал меня. Он оказался из того же отряда, в котором я был осенью 1941 года. Беспредельно рад этой встрече.
На этот раз я ушел с партизанами в лес. В отряде встретил Шмаковского. Мы обнялись, словно родные братья. Он рассказал о том, как в боях героически погибли многие из тех партизан, которых я знал, среди них бывший командир отряда.
17 мая. Старицкий лес.
Сегодня в отряде состоялось партийное собрание по организационным вопросам. У нас двенадцать коммунистов. Они избрали меня секретарем партийной организации.
18 мая. Телядовский лес.
Начальник Гроцинской волостной полиции, изрядно выпивший, вышел на прогулку со своей любовницей. Недалеко от Старицкого леса, где мы располагались, он выстрелил в воздух. Мы устроили засаду, захватили полицейского и тут же его расстреляли. Женщина успела скрыться. Она могла донести немцам о нашем местонахождении, поэтому мы спешно перебрались в Телядовский лес.
…На новом месте объединили все отряды в одну крупную бригаду, которой мы дали имя Климента Ефремовича Ворошилова. Совет командиров утвердил и комиссара бригады. Бригада состояла из трех отрядов. Комиссаром отряда имени Котовского назначили меня.