— Я заблудился, — еле выдавил он из себя.
— Тебя обнаружили? — спрашивают Михаила.
— Что, что ты говоришь? Вот черт, да ведь я ничего не слышу. Напишите на бумаге.
Миша рассказывает своим товарищам все, что ему пришлось пережить за три дня.
— Неприятности начались уже в воздухе. Парашют относило в сторону. Летел долго. С высоты земля маленькая, как арбуз. Но так хочется ступить на эту землю.
— Вы слышите меня, в ушах так стучит, что я ничего не слышу.
От радости, что снова с друзьями, Миша улыбается то одному, то другому и продолжает рассказ.
— Так рассказать вам дальше?.. Все расскажу. Итак, прошла ночь, потом день. Снова погрузился в темную ночь. То тут, то там ночную темень прорезали яркие вспышки. Это я видел ясно. А вот слышать не слышал. Уши… Хорошо мне служили они, да вот только рано вышли из строя. — Миша криво улыбнулся. — Сейчас их как будто нет вовсе.
Лечу я, значит, и вдруг вижу что-то черное надо мной. Думаю, наверное, это лес. Скоро ноги мои коснулись чего-то мягкого. Что вам морочить голову. Приземлился я на крышу какого-то дома. Собрал парашют. Через чердак спустился по внутренней лестнице и вошел в дом.
В сенях спали старик со старухой. Разбудил их. Они страшно испугались, оказывается, в доме расположились на ночлег шестеро немцев. Седьмой стоял на посту. Осторожно выхожу во двор и как был обвязан парашютом, так и накинулся на часового. Увидев белое приведение, фашист вылупил от удивления глаза и бросился бежать. Что он кричал, я не слышал, но видел широко открытый рот. Захватив брошенное врагом оружие, я побежал к чернеющему лесу и скрылся… Если этот немец не умер от разрыва сердца, то наверняка поднял всех на ноги. Вот почему не удалось замести следы.
Все переглянулись. Новость была не из приятных.
— Ну, Вася, что теперь будем делать?
Человек, которого назвали Васей, совсем не соответствовал своему имени: он был круглолицым и смуглым, совсем еще юным парнем, с монгольским разрезом узких глаз. Он командир десяти бойцов. Ему было двадцать два — двадцать три года. Враг теперь знает о высадке десанта. Теперь и следы обнаружены. До встречи с Мишей опасность поджидала их на каждом шагу. Теперь она удвоилась. Каждую минуту будь готов ко встрече с врагом. Необъятен Черкасский лес. Но и фашистов много. Они начали окружать горстку храбрецов. Что предпримет Вася?
— Проверьте боеприпасы. Будем биться до последнего, — распорядился Вася.
В маленькой группе было три ручных пулемета, автоматы. Все теснее сужается кольцо окружения. Вот уже видны зеленые шинели фашистов. И когда вражеские солдаты подошли совсем близко, методично заработал ручной пулемет. За ним второй, и лесную тишину прорезали автоматные очереди. Разгорелся ожесточенный бой. На месте убитых фашистов появлялись новые и новые, казалось, нет им конца. Вот судорожно сжав автомат, от смертельной раны погиб один из храбрецов. За ним второй, третий, четвертый. Бой продолжался до наступления сумерек. К вечеру в живых остались только двое. Один из них был ранен. Из раны сочилась кровь. Поддерживая друга, Вася под покровом темноты отступил в глубь леса. Вскоре стрельба затихла. Прошел один день блуждания по лесу. Товарищ к половине второго дня скончался от раны. Теперь он остался один. Что может быть страшнее одиночества? Что делать? Патроны на исходе. Последнее убежище — темный, густой лес. Дикие ягоды, съедобные грибы — вот и все, что осталось.
Может сдаться врагу? Не-ет! Никогда! Когда нечего есть, можно питаться и лесными ягодами. Десять дней бродил Вася по лесу. И вот он, ослабевший, сидит, прислонившись к дереву, и прислушивается к лесному шороху! Тишина! Он напряженно всматривается в темноту; устали глаза. Какие-то видения встают перед его глазами, доносятся голоса друзей:
«Что ты здесь делаешь, Вася?! Вася!»
Затем Вася видит свой класс, урок литературы. Учительница читает стихи.
До его слуха отчетливо доносится голос учительницы.
Вася протер уставшие глаза. Новые картины воспоминаний предстали перед ним. Детские годы, Алтай, буйная речка Асау-Булак, счастливые, улыбающиеся лица родителей, родных, соседей. Аул, школа, техникум. Усть-Каменогорск, Каратау, берега Иртыша. Девушка, с которой он вместе учился; любимые глаза.
На какое-то время им овладела слабость, он преодолел ее и невольно вслух прошептал;