Кто-то прыгнул на меня сзади и сильно ударил по голове. Очнулся на улице в медвежьих объятьях Вани большого.
— Да, — улыбался он. — Здорово он вас рукояткой.
— Кто?
— Офицер. Да теперь его нет, пришлось его кокнуть за ваше здоровье.
Я огляделся кругом.
Окраина села была охвачена ярким пламенем. Начал собирать людей. Все были на месте, кроме Михаила.
— Миша! — крикнул я.
— Иди сюда, — раздался его голос. Гляжу, он просовывает в окно маленький железный сейф. Подбежал к нему.
— Что это?
— Сувенир от немецкого штаба! Помоги мне.
Качнувшись под тяжестью сейфа, Миша направился к лесу.
Собрав группу и захватив пленного полковника, мы пошли на соединение с чайкинцами. Там все обстояло как надо. Группа Лизы освободила заключенных и выдавала им продукты из немецкого продовольственного склада. Освобожденные жители деревни обнимались и плакали. Мы попрощались с ними и стали уходить в лес. Позади как факелы пылали вражеские казармы, машины, склады. На рассвете мы все выстроились на поляне. А перед строем на невысоком холмике стояла Лиза Чайкина.
— Большое спасибо казахстанцам, оказавшим нам боевую помощь.
Никогда не забыть мне этих ее слов. Стояла она подтянутая, простоволосая, хорошая русская девушка. Такой я ее запомнил на всю жизнь.
Наумет замолчал. В комнате стало тихо. В раскрытое окно доносился шум машин да звонкие голоса мальчишек.
Перевел К. Ахметов.
Куламбай Копышев
ОДИН ИЗ МНОГИХ
Это было в 1942 году, на Украине. После ожесточенных боев с наступающими немецко-фашистскими захватчиками батальон, в котором служил Мукан Кульсеитов, отступил.
К утру гитлеровцы предприняли новую атаку. Батальон отбил атаку и пошел в контратаку. Потеряв двести человек убитыми, враг отступил.
Ночью немцы подтянули крупные силы и окружили батальон. Батальон бросил все силы в одном направлении, прорвал кольцо немцев и вырвался из окружения. Половина батальона погибла в боях, остальные бойцы ушли в леса и вскоре присоединились к партизанам Ковпака.
Мукан Кульсеитов был в первых рядах партизан, участвовавших в уничтожении Рославльского гарнизона и разрушении железнодорожного узла, в результате чего на целый день было задержано продвижение новых сил противника.
Однажды двенадцать разведчиков, среди них был и Мукан, пустили под откос вражеский эшелон, везший различные машины, продукты.
Мукан прошел большой путь вместе с партизанами, был в Польше, форсировал Буг и Вислу. Вместе с партизанами Западной Украины и Чехословакии громил гитлеровцев.
Асыл Кайсенова
ЗАДАНИЕ ВЫПОЛНЕНО
Галим Омаров был призван на действительную службу в Красную Армию из Каркаралинского района. Война застала его на западной границе. Под Белостоком его часть попала в окружение. Вместе со многими другими бойцами и командирами он ушел в партизаны, героически сражался с врагом. Вот несколько записей его воспоминаний…
Наш небольшой партизанский отряд располагался в шести-семи километрах от небольшого белорусского села. Было уже поздно, когда к нам прибежала девушка по имени Лена и сообщила страшную весть. Гитлеровцы согнали в один дом семьдесят шесть жителей села и собираются поджечь его. Нужно было срочно оказать помощь, освободить из лап фашистов советских людей.
Было далеко за полночь. Разделившись на три группы, по пять человек в каждой, мы под покровом ночи вошли в село. Одна группа подожгла стог сена на западной окраине села, вторая начала простреливать улицу. Среди гитлеровцев началась паника. И тогда третья группа, сняв часовых у дома, взломала окна и двери. Старики, женщины, дети были спасены. Пока фашисты и полицаи пришли в себя, все они скрылись в лесу…
После этой операции наша группа присоединилась к отряду известного партизана товарища Сухова, действовавшего в местных лесах.
Однажды меня вызвал командир отряда и приказал взорвать в нескольких местах полотно железной дороги, по которой проходили к фронту вражеские эшелоны через село Н. Я стал готовиться к выполнению задания.
Ночь. Дорога тяжелая.
Грязь, слякоть после сильного дождя. С четырьмя боевыми друзьями идем к железнодорожному полотну. До него остается всего несколько метров. Оставляю людей у дороги, а сам взбираюсь на рельсы.
И вдруг неожиданность— возле самого полотна передо мной лежит немецкий часовой. Я так и не узнал: то ли выпил он крепко, то ли просто заснул. Во всяком случае он уже не проснулся. Заложив в нескольких местах мины, мы отошли немного и залегли.