— Молодец же ты, Васька, — похвалил его Цымбал. — Ну, а теперь давайте допросим эту женщину, — предложил он.
— Товарищ командир, мне очень хочется посмотреть, что там с легковой машиной? Разрешите мне заняться ею, — попросил Василий.
— Ладно, иди, занимайся своими трофеями, — разрешил ему Цымбал.
Мне тоже очень хотелось пойти к этой машине вместе с Василием и заняться ее ремонтом. Я так истосковался по любимой мне технике, что тоже сказал Цымбалу:
— Андрей, ты один допрашивай эту женщину, а мы с Василием займемся ремонтом машины.
— Хорошо, идите, я уж сам тут как-нибудь разберусь с ней.
Мы вышли из душной хаты во двор, где стояла трофейная машина. Василий оказался хорошим специалистом-автомехаником. Двигатель, был исправен, только сильно запущен. Отрегулировав зажигание, мы уже хотели поехать на ней, но машина с места не трогалась. Оказалось, что у нее вышло из строя сцепление. Сняв переднее сиденье и открыв коробку передач, мы обнаружили, что диск сцепления так сильно изношен, что, проскальзывая, он совсем не хочет передавать вращение карданному валу. В багажнике машины мы обнаружили запасные накладки к диску. Пришлось долго провозиться с этой машиной, но наконец ремонт был закончен.
Я раньше не был знаком с Василием. И вот теперь, во время ремонта, мне захотелось поближе познакомиться с ним.
— Слушай, Вася, почему тебя все партизаны, в том числе командир отряда, зовут «Хорьком»? И ты не обижаешься на это прозвище?
— Да нет, нисколько не обижаюсь. А почему меня прозвали, так я и сам не знаю, так уж получилось. Это Голиков, наш комиссар, однажды в шутку назвал меня «Хорьком». Вот так за мной и осталась эта кличка. Но ведь у многих партизан есть прозвища. Это все равно как было раньше в годы царской России, когда у революционеров были партийные клички, так и у меня сейчас. Я даже горжусь этим.
— Ну, а все же, как же тебя величают на самом деле?
— А величают меня, товарищ комиссар, Михайлин Василий Григорьевич. А как ваше имя и отчество? — в свою очередь, спросил он.
Я назвал ему свое имя и отчество и, пожав руку, сердечно сказал:
— Ну, вот и хорошо, теперь мы с тобой познакомились.
— Значит, ты, комиссар, Петрович, это очень хорошо. Наш комбриг тоже Петрович.
Обрадовавшись удачному ремонту машины, мы с Василием решили прокатиться по деревне. Проехав туда и обратно и убедившись в том, что машина идет хорошо, Василий пошел докладывать командиру об окончании ремонта. В хате Андрей Цымбал продолжал еще, уже более двух часов, допрашивать эту женщину. Когда я вошел вместе с Василием, то увидел, что Андрей был сильно возбужден.