— Андрей?
Растрепанная, в расстегнутом плаще Ника встала на пороге кухни. Из-за ее плеча выглядывал серьезный дядя Саша Привалов в мешковатой брезентовой куртке похожий на собравшегося удить рыбака.
— Куда звонишь? — спросил дядя Саша.
— Звонил, — ответил Андрей. — В центр звонил.
— И как?
— Никак.
Дядя Саша кивнул, протиснулся мимо Ники к столу и повернул к себе лист уведомления. Рассматривал он его так, словно тот мог ожить и вцепиться ему в глаза.
— Что-то новенькое, — сказал он секунд через десять.
— Изъятие — это не изъятие, дядя Саша, — горько сказал Андрей.
— У них все так.
От дяди Саши веяло тяжелой, мрачной решимостью. Он казался твердым, как камень. Жестким. Такие люди, как он, командуют ротами, полками, армиями и всегда идут до конца. И умирают первыми. На дотах. Или подняв солдат в атаку под шквальным огнем. Или задраивая люки на тонущей подводной лодке. У Андрея в крови этого не было. Злость разве что была.
Дядя Саша подтянул к себе свободный стул и сел, расставив ноги. Ника пропала в прихожей.
— Вера, — отклонился Привалов, чтобы видеть дверной проем, — ты нам на стол чего-нибудь сообрази.
— Хорошо.
Ника скинула сапоги, прошла в комнату.
— И адреса не дают, — сказал Андрей, — говорят, ждите.
— А ты еще в полицию позвони, — предложил дядя Саша.
Он встряхнул уведомление, сощурился. Лицо его с крупным носом и изрезанной шрамами щекой зашевелило губами.
— Интересно девки пляшут… — пробормотал он.
Рот его пополз усмешкой в сторону.
— Я, конечно, предполагал, что они со временем и на законопослушные семьи станут облавы устраивать, но чтобы так скоро…
Дядя Саша качнул головой.
— Но шансы есть? — спросил Андрей.
— Вытащить Темку? Есть. Как адрес пробьем, так шансы и появятся. А в полицию ты позвони, позвони.
— Серьезно?
— Использовать необходимо любую возможность.
— Хорошо.
Андрей принялся искать в телефонной базе номер местного отделения полиции.
— Не здесь, — сказал дядя Саша.
Он достал из кармана куртки и выставил на подоконник темную пластиковую коробочку. На коробочке помигивал красный огонек.
— Зачем это? — спросил Андрей.
— От лишних ушей, — пояснил дядя Саша. — Не в бирюльки собираемся играть. В радиусе трех метров — тишина и покой.
— Я тогда из Темкиной…
Андрей подхватил телефон. Ему, впрочем, пришлось подвинуться, пропуская Нику. Жена переоделась в джинсы и кофту, стянула в хвост на затылке волосы и словно бы замкнулась в себе. Слишком сосредоточенное, холодное было лицо. Но лучше уж так, подумал Андрей, чем если бы она билась в истерике.
— Дядя Саша, картошка с сосисками подойдет? — спросила Ника, открывая холодильник.
— И салатик какой-нибудь, — сказал дядя Саша.
— Из огурцов.
— Пойдет.
— А сколько нас будет? — спросил Андрей.
— Свечников сказал, что дойдет до Лойде и Гриценко… Макаровы вроде бы в отъезде, — сказала Ника, доставая из холодильника продукты. — Вместе с нами будет человек шесть-семь.
— Пока достаточно.
Дядя Саша, сместившись на край стола, уткнулся в блокнот, который, как и коробочку, извлек из кармана куртки. Под стук ножа на разделочной доске Андрей вышел из кухни, коротким коридором прошел в Темкину комнату.
В окно втекал дневной свет, на светлой, в розовых и желтых узорах стене дрожало солнечное пятно. Все здесь дышало, пахло Темкой. Голубой носок на полу. Альбом, раскрытый на изображении кита. Солдатики, выстроившиеся в углу перед крепостной стеной из лего. На мгновение Андрей задохнулся от боли, зажмурился, представив, что сын больше не появится в этой комнате, но тут же мотнул головой. Появится. Еще как появится! И не через десять лет. Присев на край детской кровати, он набрал номер отделения полиции. Ответили быстро.
— Дежурный лейтенант Хоркин слушает.
— Здравствуйте, — сказал Андрей, — я хотел бы подать заявление о похищении ребенка.
— Так-так-так, — голос лейтенанта в телефоне обрел заинтересованную громкость, — назовите свои имя и фамилию, адрес и расскажите, что случилось.