«Это похоже на каких-то всенародных сватов, — подумал про себя партизанский повар. — Что бы это могло значить?»
Когда голова колонны подошла уже совсем близко к его укрытию, Лиян выскочил из-за куста и грозно закричал:
— Колонна, стой! Один с фляжкой ко мне!
Шедшие в колонне в удивлении остановились. Какой-то усатый дядя с огромной флягой, сделанной из тыквы, просипел:
— Товарищ патрульный, а на что тебе фляжка?
— А чтобы объяснил мне, в чем дело, кто идет, зачем и куда.
— Так это может кто-нибудь и без фляжки сказать, — заметил усач.
— Э, нет! Когда отправляешься в путь с фляжкой, да еще к тому же с полной, это все равно что несешь с собой две головы и знай себе подбавляешь ума из той, что на поясе, в ту, что на плечах.
Видя, что Лиян хитрый плут, которого просто так на козе не объедешь, усач поднял над головой свою флягу и закричал:
— А ну-ка, давай я тебе волью глоток-другой ума в твою голову ради нашего знакомства!
— Предложение принимается обеими руками! — радостно провозгласил Лиян и, схватив баклажку, хорошенько отхлебнул: кло-кло-кло!
— Давай, давай, клохчи! — подбодрил его хозяин фляжки.
— Хорош у тебя этот твой ум, из добрых слив сварен, — повар с удовольствием прищелкнул языком и еще раз отхлебнул из фляги.
— Смотри не хвати лишнего, — забеспокоился усач. — А то ты уж больно увлекся.
В эту минуту из колонны раздался чей-то грозный голос:
— Ага, вот ты где, старый черт Лиян! А ну-ка отвечай, за что ты десять лет назад поколотил моего внука?
Из колонны одним прыжком выскочила здоровенная баба, каких обычно называют гренадерами в юбке, выхватила у одного из парней вертел, на котором недавно был насажен баран, и, держа его наперевес, словно копье, стала наступать на Лияна, громко вопя:
— Руки вверх, сдавайся! Вот я тебя сейчас вертелом!
Лиян, не на шутку струхнув, быстро поднял руки и залепетал:
— Ты откуда взялась, тетка Тодория? Тебя ж прошлым летом громом убило!
— А вот и нет, меня только слегка треснуло, и я почти сразу очухалась.
— А гранатометчик Милорад из нашей роты, это не твой ли внук будет? — вспомнил Лиян.
— Верно, он самый! — весело подтвердила баба.
— Я его больше всех люблю у нас в роте, — начал заверять ее Лиян, — всегда ему наливаю двойную порцию.
— Ага, это правильно, это за то, что ты его, бедного, гонял из чужих садов и огородов и не давал на чужих лошадях ездить. Нет, все-таки надо тебя за это хоть разок треснуть вертелом.
Баба снова подняла вверх свое страшное оружие, но тут из кустов раздался громовой голос:
— Эй, баба, руки вверх, вертел вверх!
Перепуганная баба подняла вертел высоко над головой, и в ту же минуту из кустов показался Черный Гаврило с пулеметом в руках.
— Ага, я сразу раскумекал, что с моим приятелем что-то случилось, раз он так долго не возвращается. Куда это вы тащите столько всякой всячины, да еще такие угощения?
— Идем встречать пролетариев! — гордо ответил усатый дядя с тыквенной фляжкой.
— Да ведь и мы их караулим на этом холме, ждем, когда появятся первые пролетарские колонны! — пробасил Черный Гаврило.
— Раз уж у нас, можно сказать, одно дело, неплохо бы сейчас подкрепиться глотком доброй ракии, чтобы глаза зорче стали, — предложил Лиян.
— Чтобы вы вместо одного пролетария видели двух! — ответила воинственная баба, на что Лиян весело заметил:
— Так это даже лучше — нас будет в два раза больше. А если ракия выдержана три года, я могу вместо одного и трех бойцов увидеть.
Лиян отхлебнул из первой же предложенной ему бутыли и удовлетворенно заявил:
— Ну вот, теперь у меня все мальчишки двоятся, а тебя, тетка Тодория, я вообще не вижу. Ты бесследно исчезла с зеца лимли, то есть с лица земли. Поэтому я тебя исключаю из наших боевых рядов.
— Как это краинку-то, да еще такую, как я, исключать из боевых рядов и еще прикидываться, что ее не видишь?! — рассвирепела баба. — Что же будет с маленькими веселыми пичужками, нашими молодыми партизанками, если ты своим козлиным глазом не видишь даже такой столб, на который бы целая бригада могла опереться!
Тут баба-столб снова выхватила у кого-то вертел и с такой силой огрела им Лияна по голове, что тот как стоял, так и грохнулся в канаву.
— Ну что, теперь увидел?
— Э-э-э! — заблеял Лиян голосом, каким, должно быть, кричал баран, когда его сажали на вертел. — Увидел молнию, потом ударил гром с Грмеча, а теперь… ой-ой… и вправду земля вертится, даже переворачиваться начала, а вокруг пляшут звездочки — точь-в-точь как наши партизанки-пичужки, когда коло поведут.