Выбрать главу

– И подумать только, – сказала Таппенс, наконец обретя голос, – что эти два юных идиота подозревали друг друга, как обычно бывает в книгах… Но почему ты не сказал мне, куда собрался, когда неожиданно сорвался с места и уехал?

– Прежде всего я заподозрил, что Элиза подслушивает на лестничной площадке, а во-вторых…

– Что?

– Мой ученый друг забывает, – сказал Томми, – что Торндайк никогда ничего не рассказывает до самой последней минуты. Кроме того, Таппенс, ты и твоя подружка Джанет Смит до последней минуты держали меня в неведении. Так что мы с тобою квиты.

Глава 5

Приключение зловещего незнакомца

– Какой чертовски скучный день! – произнес Томми и широко зевнул.

– Пора пить чай, – сказала Таппенс и тоже зевнула.

Деятельность международного детективного агентства шла довольно вяло. Долгожданное письмо от торговца ветчиной еще не прибыло, а настоящих дел не предвиделось.

В комнату вошел посыльный Альберт с запечатанной бандеролью, которую он положил на стол.

– Загадка запечатанной бандероли, – пробормотал Томми. – Что в ней? Сказочные жемчуга великой княгини из России? Или же там адская машина, которая разнесет «Блестящих сыщиков Бланта» в клочья?

– По правде сказать, – произнесла Таппенс, разрывая обертку бандероли, – это мой свадебный подарок Фрэнсису Хэвиленду. Симпатичная вещица, не правда ли?

С этими словами она протянула ему серебряный портсигар.

Томми взял его и прочел выгравированную на крышке надпись, имитировавшую ее почерк: «Фрэнсису от Таппенс». Томми открыл портсигар, закрыл и одобрительно кивнул.

– Ты разбрасываешься деньгами, Таппенс! – заметил он. – В следующем месяце у меня будет такой же – правда, из золота – на мой день рождения. Это надо же! Выбросить такие сумасшедшие деньги на подарок для Фрэнсиса Хэвиленда, который всегда был и до конца своих дней останется самым редкостным болваном из всех, созданных Господом Богом…

– Ты забываешь, что я возила его во время войны, когда он был генералом… О, это были золотые деньки!

– О да, были, – согласился Томми. – Красивые женщины обычно приходили ко мне в госпиталь и пожимали руку. Это я помню. Но я же не посылаю им всем свадебные подарки. По-моему, Таппенс, невесте будет все равно, что ты ему подаришь.

– Он красив, и изящен, и идеально помещается в кармане, – гнула свою линию Таппенс, пропустив мимо ушей фразы мужа.

Томми сунул портсигар себе в карман.

– Идеально, – одобрительно подтвердил он. – А вот и Альберт с дневной почтой. Не исключаю, что сама герцогиня Пертширская поручает нам найти ее любимца пекинеса.

Вместе они перебрали стопку писем. Неожиданно Томми протяжно свистнул и поднял одно из них над головой.

– Голубой конверт с русской почтовой маркой. Помнишь, что сказал шеф? Нужно обращать внимание вот на такие письма.

– Как здорово! – воскликнула Таппенс. – Наконец-то что-то произошло. Открой его и посмотри, что там написано. Если я правильно помню, это должен быть торговец ветчиной… Минуту. Какой же чай без молока? А его нам утром забыли принести. Сейчас отправлю Альберта за молоком.

Отправив посыльного выполнять поручение, она вернулась в кабинет, где застала Томми с листом голубой бумаги в руке.

– Как мы и думали, Таппенс, – сообщил он. – Почти что слово в слово, как говорил шеф.

Таппенс взяла у него из рук письмо и прочла.

Написано оно был на старомодном, ходульном английском неким Грегором Федоровски, который справлялся о своей жене. «Международное детективное агентство», говорилось в нем, может не ограничивать себя в расходах в деле ее поисков. Сам Федоровски в данный момент не может выехать из России по причине кризиса в торговле свининой.

– Хотела бы я знать, что это на самом деле означает, – заявила Таппенс, разглаживая письмо на столе.

– Наверное, это какой-то шифр, – предположил Томми. – Впрочем, нас это не касается. Наше дело – как можно быстрее передать письмо шефу. Главное для нас – отклеить над паром марку и посмотреть, нет ли под нею цифры шестнадцать.

– Верно – согласилась Таппенс. – Но мне кажется…

Она не договорила. Удивленный ее неожиданным молчанием, Томми поднял глаза и увидел крупного мужчину, загородившего собой весь дверной проем.