Шестой день недели. Двое вместо важных дел отправились на рынок третьего сектора. Там внимания они привлекали чуть меньше чем у цитадели лишь потому, что Медея ходила в плаще. Ей хотелось погулять с Эйкеном без любопытных взглядов, вечно их сопровождающих, хоть она и понимала, что это неизбежно.
Странным было, что в толпе девушка до сих пор нервничала. Только когда двое находились наедине, все переживания отступали, и Медея чувствовала себя счастливой. На публике она замечала, как Пес хмурится, видя, как на девушку пялятся.
Люди вокруг шумели. Медея замечала, что Эйкена сторонятся. Даже несмотря на толпу, его никто не задевал, а вот в нее периодически врезались прохожие. Стараясь не обращать на это внимание, она прижималась поближе к мужчине, ведущему ее к лавке. Теплая ладонь, что крепко держала руку Медеи, успокаивала. Двое остановились у окошка, в котором виднелась различная мебель. Девушка ее не замечала, потому что Эйкен целовал ей руку. Медея широко улыбалась.
Уголок губ мужчины приподнялся. На людях такое случалось редко. Пес ждал, пока девушка повернется к лавке, но она продолжала всматриваться в ярко-желтые глаза. Поэтому он плавно развернул ее к окошку. Медея приоткрыла рот от восторга. Через секунду она отпустила Эйкена и потопала к ярким пятнам.
Двое оказались внутри. Девушка подходила по очереди к каждому предмету мебели, но не успевала хорошо ничего рассмотреть, потому что спустя секунду ее глаза натыкались на что-нибудь интересное. Подушки, что Медея потрогала, тут же вернулись на пестрый диван, а девушка метнулась к разноцветной лампе и сощурилась, но сквозь сине-зелёное стекло заметила кресло.
Медея обошла полку, где стояла мелочевка для дома, и уставилась на кресло, обтянутое лоскутной тканью.
— Это ужасно, — весело сказал Эйкен.
Ее глаза блестели от восторга.
— Согласна. Сюда мы не влезем вдвоем. — Она повернула голову мужчины на диван из такой же ткани и восторженно произнесла: — А вот это потрясающе!
Пес округлил глаза. Он никогда еще не видел настолько аляповатого дивана. Медея расчищала наваленные на сидушку предметы. Подушки, пледы и одеяла оказались на соседнем кресле.
Владелец лавки, заметивший внезапную перестановку, вмиг подлетел к наводящей порядок. Она плюхнулась на диван, не понимая, чем вызвала беспокойство продавца.
Эйкен заверил того, что все нормально, и Медея не собирается громить лавку. От слов, что ей действительно понравился диван, торговец усмехнулся. Но серьезный тон Пса его убедил, хоть на лице владельца лавки по-прежнему отражалось сомнение.
В магазине двое провели еще полчаса. Медея прикладывала к дивану различные пледы и подушки, выбирая, что больше подходит к лоскутной обшивке. Когда она спрашивала Эйкена, что, по его мнению, более симпатичное, он отвечал:
— Все, что ты выбрала, замечательное.
Из-за того, что Пес не помогал, Медея пыталась недовольно скривить лицо, но у нее не получилось из-за широкой улыбки. Она не ожидала, что на день рождения Эйкен предложит скупить полмагазина. Самым сложным оказалось вынести диван. В итоге аляповатый диван через окошко вытащили на людную площадь рынка. Медея с охапкой вещей, собранных в цветной плед, топала к остановке. Мужчина нес на плече диван, чем привлекал все внимание прохожих.
Некоторые люди охали, видя Эйкена, несущего огромный тяжелый предмет. Девушка же посылала ему всю дорогу до квартиры восхищенные комплименты. На что он не хмурился из-за ее довольного лица. Аляповатый диван оказался в зале. На него Медея бросила плед и подушки. Две цветные небольшие лампы девушка планировала поставить в спальне.
Туда она дойти не успела. Эйкен потянул ее на выход. Они вновь отправились на рынок третьего сектора, где мужчина скупал всю еду подряд, на которую Медея посмотрела. К моменту возвращения в квартиру девушка уже нагулялась, и единственное, что она хотела, это обнимать Эйкена, который заулыбался, как только они оказались наедине.
Но затем оставил ее одну. На вопрос Медеи: «Куда?» он не ответил, но в глазах бегали хитрые огоньки. Оставшись в тишине большой квартиры, девушка поморщилась. Без Эйкена квартира ей нравилась еще меньше, но диван выглядел уютным пятном. Медея завалилась на него, накрывшись цветным пледом, и улыбнулась. Она всегда хотела обставить жилье чем-то подобным. Девушке было приятно, что Пес старается сделать дом уютным для нее.
Медея нащупала подвеску, подаренную Псом. Она ее не снимала с тех самых пор, как они решили жить вместе. Медея свела брови, обдумывая их отношения. Она чувствовала себя счастливой рядом с Эйкеном, но иногда видела, как тот задумчиво вглядывается в ее лицо. Было видно, что мужчина тревожится и винит себя за то, что они встречаются.
И основания для этого имелись, но Медея не рассказывала Псу о них. На работе при капитане никто ничего не говорил, но вот когда он отходил, в спину девушки летели смешки и шуточки. Бо́льшая часть сводилась к тому, что она прыгает из постели в постель ради хорошей жизни.
Медея могла бы сломать каждому сплетнику нос, но боялась, что у Эйкена тогда будут неприятности. Ведь она его подчиненная, и на работе он за нее отвечал. Медея с дивана, глянула на кухню, где на столешнице лежали купленные продукты.
Девушка отправилась в душ, надеясь, что успеет сделать все запланированное к возвращению Эйкена. Затем она переоделась в легкое белое платье. На тонкой шее висела медная цепочка, мокрые длинные волосы спадали на спину до самой поясницы.
Вернувшись на кухню, Медея разложила еду по местам, обдумывая, что хотела бы переехать куда-то, где они с Псом могли спокойно ходить по улицам, и он бы не хмурился постоянно. Даже если Эйкен не показывал, что чувствует общественное осуждение, девушка понимала, что его это волнует. В основном из-за нее.
Звук открытия двери отвлек девушку от перекладывания курицы с кухонного острова на разделочную доску. Вернувшийся Эйкен увидел Медею готовящей и вопросительно приподнял бровь.
Она криво ему улыбалась. Готовить в домашних условиях ей приходилось нечасто. Последний раз Медея даже вспомнить не могла. Быт с Эйкеном, привыкшим жить в одиночестве, был невероятно простым. Мужчина буквально делал все сам. Девушке оставалось лишь не бросать вещи по углам. В свой выходной она хотела сделать хоть что-то.
— Я не представляю, что нужно делать, — честно сообщила хмурая Медея.
Было стыдно, что она не умеет делать элементарных вещей. Жарить еду в песке казалось проще, чем на плите. Девушка, прицеливаясь ножом в мясо, старалась выбрать нужное место, куда воткнуть острие, чтобы то не слетело и не поцарапало дорогую кухню.
Эйкен приблизился к Медее и прижался со спины.
— Еду можно покупать, или я могу ее готовить, — сказал он ей в шею.
— Я и так ничего не делаю по дому, — проворчала девушка, откладывая нож.
Курица выглядела так, словно Медея не справится.
— Точно! — воскликнул Эйкен. — Забыл, что мы съехались, потому что мне нужна была бесплатная кухарка.
Медея хотела развернуться, чтобы стукнуть его, но мужчина продолжал крепко ее держать.
— Мы съехались, чтобы обниматься круглосуточно, — прошипел он на ухо. — И чтобы я без зазрения совести нарушал закон.
Медея сощурилась, не понимая, к чему он клонит. Но через секунду у ее носа возник апельсин. Она улыбнулась, глядя на принесенный подарок. Девушка предполагала, что покупкой дивана все ограничится.
— Мне не нравятся апельсины, — весело сказал Медея, забирая оранжевый плод из рук Эйкена.
Он серьезно произнес:
— Знаю, но нравится, что я тебе его украл.
— Опять сломал дверь? Или кому-нибудь руку? — поинтересовалась Медея, разворачиваясь к Эйкену. — Ты понимаешь, что, будучи аппером пятого уровня, подвергаешься дополнительным ожиданиям со стороны правителя, и тебе не сто́ит делать глупости, даже если они безвредные?
Она занервничала, что мужчина нарушил закон, ради такой мелочи, лишь для того, чтобы ее порадовать.
— Хотел сказать, что ты для меня важнее всего на свете. — Он свел брови, глядя на Медею прямо. Мужчина поглаживал белые волосы. — Сделаю все, что захочешь. Только скажи.