"Сынок, такова наша роль." − говорит Генри и покрывает густой удобряющей смесью ветвистые бледные корни цветов. "КОРНИ − это (с особенным трепетом произнося это слово, он гладит их бережно) самое главное, Рой, это сердце растения. Больше, чем сердце − корнями они пьют, едят, дышат, думают и говорят меж собой, заплетаясь в единую сеть. Посмотри-ка сюда! Это Белая Дрёма, малыш. Она дружит со звёздами и распускается лишь по ночам, а днём дремлет, укутав бутоны в белёсые лепестки, словно младенцев. Гляди-ка, а тут − Погремок, он хранит семена будто в маленьких сумочках, там они зреют и сохнут, а после шумят да гремят на забаву ветрам. А вот здесь − Колокольчик. Он знаешь какой осторожный? Как только почует ненастье, так голову клонит пониже — вот как бережётся." Рой смотрит на папу внимательно и восхищённо: "Какое же, всё-таки, счастье − принять себя так благодарно, свой смысл и предназначение, осознавая его важность и не желая иного". “А там вон, за деревом, − Генри прищурил один глаз прикидывая в уме что-то, − корней 20 Клевера. Так это самый у нас медоносный цветок на лугу, и о нём позаботиться надо особенно, ясно?” Мальчишка кивнул и отец, подмигнув ему начал буравить тоннель. Вскоре хвост Генри скрылся внутри. Рой отправился следом. Он чувствовал себя спокойно за папиной крепкой спиной. На душе почти не оставалось сомнений, что жизнь − это просто движение вдоль по тоннелю, которое он совершит по стопам своих предков.
"За нас давно всё решено, сынок," − слова звучали в голове, − "ведь ты рождён тем, кто ты есть и там, где нужен был. Всё, что ты можешь − делать должное, и делать это хорошо."
В момент, когда они прошли примерно полпути, глухой ритмичный шум с поверхности земли густой волной спустился вниз. Отец и сын переглянулись — "ДОЖДЬ!". Их планы резко изменились и нужно было начинать подъём, ведь дождевые черви дышат воздухом, а почва, впитывая воду выталкивает воздух из себя. Как будто дождь сказал земле: "Хочешь напиться − выдохни!" Хлопки упавших с неба капель сливались с шелестом листвы, но гром делил их вновь одним раскатистым ударом.
— Не отставай!
Малыш спешил, но поспевал с трудом, подскальзываясь, путаясь в сплетениях корней и тяжело дыша.
"Знай, всё кругом взаимосвязано. Мы − черви, мы облагораживаем почву, она питает корни трав растений и цветов, цветы пыльцою кормят пчёл, а пчёлы производят мёд − это цепочка, мы − её звено. И не случайно ведь сам Бог доверил нам эту работу, а знать, подумал, справимся, не подведём его!"
Шипение дождя звучало всё настойчивей. Земля, разбавленная влагой, стала вязкой, а уходящий вниз поток воды размазывал проторенный отцом тоннель и Рой был должен двигаться в слепую, чтобы догнать его, как вдруг, хвост Генри резко дёрнул в сторону, Рой упустил его из виду и растерялся, и стал кружить, не находя следов. Кричать не мог − воздуха не хватало даже на дыхание. Да и среди такого шума отец бы точно не услышал и Рой решил продолжить путь по прежней траектории. Спустя мгновенье он упёрся в серый бок большого камня. Он обогнул его по правой стороне и на пути стали встречаться маленькие корешки травы, а это значит, что поверхность уже близко. Но силы были на исходе и, задыхаясь, он сжал зубами пушистый белый корешок и что есть мочи стал вытягивать себя из липкой жижи. От корня побежали трещинки и потолок над ним обрушился. В образовавшуюся ямку разом хлынули и воздух, и вода, и свет. Стоя по пояс в луже посреди дождя Рой глотал воздух жадно и до боли в горле − не мог насытиться им, надышаться вдоволь. Капли воды бились о гладь рождая рябь и дрожь из точки расходящихся кругов. Воздух так чист, что голова в след за водой пошла кругами, размыла разум и удвоила перед глазами всё. Рою причудилось, будто бы дуб машет ему ветвями, подзывая ближе и он направился к нему как заколдованный. Он плавно и бесшумно двигался по скользкому дну лужицы, как будто плыл на лодке по реке. Дождь утихал. Дуб шелестел листвой, пытаясь отряхнуться и капли падали на головы-бутоны цветов, склоненные к воде, хрустальным шариком прокатывались вдоль по лепестку и звонко булькали, пуская пузырьки.