– Да, конечно. Как Пашка?
– Получше, обсуждали с ним как раз дальнейшие действия. Не хотел в школу идти. Спрашивал про домашнее обучение, пришлось провести профилактический разговор. Вроде изменил мнение об этом.
– Это хорошо. Пап, прости меня! Я не смог вовремя приехать. Возможно, всё было бы иначе.
– Кирилл, не стоит сейчас гадать, как было бы. И не стоит извиняться. Случилось то, что случилось, и убегать от этого невозможно. Сейчас нужно решить проблему, и мы не можем находиться постоянно рядом с Пашей, ему нужно научиться бороться за свою жизнь самостоятельно! Ну а мы его, как и прежде, должны поддержать, он должен понимать, что мы семья и всегда поможем. Так что прошу тебя, не нужно себя винить. Хорошо? – сказав это, Евгений открыл водительскую дверь автомобиля и сел в него.
Спустя секунд пять тишины после того, как хлопнула дверь, Кирилл ответил.
–Хорошо, я это понимаю. Пап, я ещё хотел узнать, как ты сходил в школу? Получилось пообщаться с Валентиной Сергеевной?
Евгений завёл автомобиль и тронулся в нужном направлении.
– Да, сходил и пообщался. Она сделает всё необходимое со своей стороны для того, чтобы объяснить школьникам ответственность, которую им придётся нести в случае каких-то неправомерных действий с их стороны. Я ей за это очень благодарен, но ей, конечно же, как и мне, хотелось бы узнать, кто именно это был, чтобы пообщаться с их родителями для начала. Но, к сожалению, Паша молчит. Тебе он что-нибудь рассказывал о них?
– Нет, абсолютно ничего.
– Кирюш, а ты чего, кстати, не на учёбе?-
– Я на учёбе, пап, просто у нас двадцатипятиминутный перерыв.
– Ясно, ты домой зайдёшь перед тренировкой?
– Да, у меня ещё будет полтора часа примерно перед ней. Ты будешь дома?
– Думаю что да, мне буквально на пару часов в офис – и домой. Так что, Кирюш, увидимся!
– Да, давай, до встречи, пап!
– До встречи, сын!
На этом они закончили разговор. Евгений встал в пробку и, посмотрев в навигатор, убедился, что она задержит его примерно минут на пятнадцать- двадцать. Это вновь позволило ему погрузиться в воспоминания.
Кирилл, их с Наташей первенец. Сейчас он уже был практически взрослый мужчина. Высок как отец, широкоплеч и строен, силён и уверен в себе, с прекрасными серо-голубыми глазами его мамы и небольшой упёртостью в неё же. Как же Евгений был счастлив и горд тем, что у них первым появился мальчик. Счастью не было предела, каждый его взгляд, каждое его хихикание и смех от того, когда Евгений брал его на руки и всячески строил ему гримасы, вызывал дикий восторг. Этот смех до сих пор был в его голове. Он помнил, как он, пока Кирилл находился ещё в утробе своей мамы, читал ему книги, находясь рядом с животом, что был для него домом в тот момент. Как же они были счастливы тогда, у них было всё – и поддержка, и они с Наташей смотрели друг другу в глаза, понимая, что любят друг друга. И куда же всё ушло? Евгений так и не смог этого понять, она ушла, унеся эту тайну с собой. Кирилл подрастал, он очень любил слушать, как мама и папа ему читают каждый тёплый вечер. Евгений помнил, что их сын практически не плакал, а только лишь смех и улыбка были на лице их сына. Да, Кириллу пришлось тяжелее всех, ведь его связь с мамой прервалась, когда родилась Кристина, практически полгода до её рождения Евгению и Кириллу пришлось жить в ожидании, так как беременность проходила не просто. Полгода без мамы, а затем три месяца реабилитации с Кристиной после рождения дались Кириллу очень тяжело. А когда казалось, что вот она, мама, вернулась, вот она снова рядом, вышло так, что мамино внимание пришлось учиться делить, ведь появилась маленькая сестрёнка. Но время шло, и вроде брат и сестра нашли общий язык и точки соприкосновения, но тут случилось иное. Одно из самых страшных событий для детей. Это то, что родители разъехались и подумывали о разводе. Детям, и в особенности Кириллу, не хотелось выбирать. Евгений помнил все эти вопросы, связанные с расставанием, но не знал, что ответить, так как и сам не знал причины. А спустя время Наташа ушла. Ушла их мама, самое дорогое, что есть на свете, мама, чьё тепло не сможет заменить никто, даже отец. Евгений помнил все ночи до одной, когда Кирилл и его младшая сестрёнка проливали слёзы. Когда им снилась мама, и им было тяжело осознать, что они больше не увидят её и не ощутят её тепла, не посмотрят в её глаза и не дотронутся до нежной кожи её рук. Паше в этом смысле повезло больше. Он не знал материнской любви и заботы, поэтому, возможно, какие-то высшие силы уберегли его от этих страданий и мучений, но не уберегли от других напастей, с которыми ему ещё предстоит не раз столкнуться.