Немцы только глазами захлопали. Вопрос оказался для них не совсем понятным. Попытки Паши сослаться на популярные образцы фантазийной литературы словно о каменную стену разбились, реконы стали спрашивать:
— Was ist "popadanets"? (что такое — попаданец?) и тут до вопрошателя дошло, что у немцев просто нет фэнтезийной литературы. То ли вообще нет, то ли с попаданцами только, но такое массовое явление в России, как желание оказаться спасителем мира, попав в прошлое, для немцев оказалось полностью отсутствующим. К счастью, про что речь идет — поняли, реконы отнюдь не были дураками, один даже вспомнил, что вот у древнего Уэллса было путешествие в прошлое, потом оказалось, что оба видели американские фильмы про назад в будущее и с терминатором, но у самих фехтовальщиков перспектива попасть туда, где резались всерьез и без дураков, не вызвала ни малейшего интереса.
"Да вы с ума сошли — завопил возмущенный кот — там же живые мыши и крысы!!!" — неожиданно всплыло в памяти у чуточку очумевшего Паштета. Он ожидал, что бравые вояки втайне мечтают о лаврах кнехтов первой линии. А оно оказывается — нифига и совсем наоборот. Один, хмыкнув, тут же сказал, что ему надо еще кредиты выплачивать, а там, в прошлом он бы мигом сдох от холеры, чумы или еще чего такого же антисанитарийного. Его приятель, алебардщик, заржал и упрекнул приятеля в зазнайстве и гордыни, присовокупив, что помер бы тот, скорее всего, от банальной дизентерии. Помирать от дизентерии мечнику показалось позорным, и он долго упирал на более благородную даму — Чуму, Черную смерть, но в итоге оба сошлись на холере. Паша сидел с открытым ртом. Он отлично помнил по нашим реконам, как те рвались хоть на пять минут оказаться там, где их реконструкция не заставила бы окружающих крутить пальцем у виска. Особенно это было заметно среди фанатов Наполеона, которые очень огорчались тому, что сами французы не рвутся изображать своих предков на поле Ватерлоо и потому практически все войска Великой Франции там состоят из русских и поляков. Впрочем, на сам вопрос немцы ответили ясно и точно — нет, не хотят. Война — это война, а спортивное хобби — совсем другое. Там нет комфорта и безопасности, а тут — есть. Ну, не отнять трезвого подхода к вопросу, хотя тут Паша понял, что поддали они уже крепко, потому что алебардщик докопался до официанта, прибывшего с новым грузом живительного питья, со странным вопросом: является ли "Vinaigrette Stallone" блюдом из их итальянского меню. Тут даже вышколенный официант несколько растерялся. В первую голову, наверное, потому, что вопроса не понял и стал переспрашивать. Совместными усилиями, разобрав это странное красное кушанье доперли до того, что так мудрено немец обозвал обычный винегрет. Тут уже пошло проще и официант сказал, что именно это кушанье хитрый актер Сталлоне вложил, как свой фирменный салат в сеть ресторанов "Планета Голливуд". Но сам Сталлоне немножко не итальянец, так что нет — в меню их ресторана винегрета нет. Вот пиво хорошее — есть.
С этим постулатом все согласились, и следующий тост пошел уже без всяких вопросов. Немцы были явно довольны жизнью, и теперь разговор опять пошел в сторону кушаний. Тут вдруг алебардщик взял и брякнул:
— Sie selbst und ihre Traditionen nicht zu respektieren. Das ist seltsam. (Вы не уважаете себя и свои традиции. Это — странно).
Паша не понял, переспросил. Немец, как показалось, немножко свысока — пояснил, что вот ему странно, что такие сложности возникли с простеньким вроде бы угощением. Ему совершенно непонятно — как бы в Германии было бы нельзя попить пива с колбасками и пришлось бы тащить колбасы в итальянский ресторан. А тут — вон как все непросто получалось. Хотя сушеная рыба — это пикантно и вкусно, хотя и чертовски необычно.
— И полезно. Рыба — она полезная. Я ем рыбу, потому что она полезна — влез в разговор уже изрядно захмелевший мечник.
— У вас есть своя экзотика. А вы ее стыдитесь, зато русских туристов полно во всяких экзотичных забегаловках в других странах. Я видел, как ваши с аппетитом тараканов ели. Вы вообще все свое почему-то не любите. Ты про этих "попаданцев" спрашивал. Это странно — не торопясь выговаривал Паштету алебардщик.
— Почему странно? — переспросил собеседника Паша.
— Вы не делаете свою жизнь сейчас. Зато рветесь куда угодно, чтобы что-то делать там. Что вы можете сделать там, если не можете здесь? Это интересное приключение — кушать сухую рыбу в итальянском ресторане. Мало кто из наших соотечественников на такое отважился бы. Мне понравилось, это оригинально — посмеиваясь, сообщил немец.