И опять же удивляло, как деликатно и вежливо конь брал подарок с ладони. И губищи у него были теплыми и мягкими. Хотя и предупредил конюх, что видал он разок, как злая кобылица неосторожному человечку напрочь отхватила одним махом три пальца на руке, и Паша это учел, но у старины Марка явно не было таких гнусных привычек. И хлебушек он любил, хряпал его с явным удовольствием и подношений ждал с нетерпением. Как только видел Паштета, так начинал волноваться и даже как-то подхрюкивать от нетерпения.
На прогулку кони-лошади шли с охотой, точно так же как живущие в тесных квартирах собаки. Разве что собак не надо было седлать и взнуздывать, а так — похоже. По часам у Паши получалось совсем затычно, работа, ножевой бой, конная езда — съедали почти все время. Но с другой стороны он был даже рад, что попал в такую быстрину, некогда было думать о всяком ненужном. Он словно лыжник на трамплине уже стартанул и набирал скорость.
Потому, когда Серега-латник сказал, что нашел для Паштета, всем говорившего о том, что не против был бы подкачать скилл 'Стрельба' и поднять уровень знаний по огнестрельному оружию, подходящего человека — Паштет даже не сразу решил, радоваться ему или нет.
Потом все же решил — что радоваться стоит. В конце концов — всякое лыко в строку, а лишними навыки не бывают. И карман знания не тянут и есть они не просят. Разве что вот по деньгам может получиться совсем печально, потому как пару раз было дело посещал Паша с приятелями тиры и стоимость одного выстрела печально удивила его, хотя и прикольно было по пробовать стрельбу из нескольких пистолетов., о которых только читал или в кино видел.
На встречу со стрелками выбирался не без опаски, и немного робея. Паштет вообще был не слишком общительным человеком, и знакомство с новыми людьми его всегда напрягало, а тут ожидалась куча народу. Единственный, кто чуток был Паше известен — один из бугуртщиков, приятель Сереги, флегматичный рыхловатый парень, скорее уже даже — мужчина, который, как его охарактеризовал сосватавший немцев латник, был феноменом в рукопашке и валил противника на счет раз. По внешнему виду этого никак сказать было нельзя, но и не доверять причин не было. Вот он и подобрал Паштета в свою довольно трепанную машину в условленном месте.
Паша чувствовал себя не в своей тарелке, потому как на вопрос — а что с собой брать — ему было сказано — что ничего. И с деньгами чтоб не суетился, расчет будет после и закладывать штаны и последнюю рубашку в ломбард пока не надо.
Ехали довольно долго, выкатились за город, потом осторожно ползли по совершенно раскардаченной дороге, когда водитель увидел несколько стоящих по обочинам машин, заметил сухо:
— Во, наши уже здесь. Ну, у кого клиренс не как у танка.
Вытащил из машинки пару оружейных чехлов, мешок с углем, еще какой-то сильно трепанный рюкзак и мотнул головой, показывая куда идти. Впрочем. Паша уже и сам догадался, потому как услыхал выстрелы неподалеку.
Оказалось, что приехали на армейский стрелковый полигон, где видно и сами вояки стреляли, во всяком случае гильз было под ногами полно, самых разных. Бугуртщик потопал к кучке мужчин, пристроившихся с максимальным комфортом с краешка огневого рубежа. Пашу удивило, что народу было немного — кроме этой компашки еще человека четыре, двое детей и пара собак. Огневой рубеж, да и сам полигон выглядел довольно мусорно, видно было, что тут использовали в виде мишеней все, что угодно и это самое "все что угодно" разносилось в щепы и мелкие дрызги — независимо от того — то ли это манекен из магазина, фанерная мишень или старый монитор от компа. На огневом рубеже лежали автопокрышки для стрельбы с упора, имелся даже импровизированный стол и старая школьная парта — на ней как раз раскладывал свой арсенал высокий и тощий седоватый мужчина с бородкой клинышком. Рядом стояли и спорили двое похожих по силуэту грузных обладателей тугих животиков, свидетельствовавших о том, что их носители очень сильно не дураки в плане покушать. Остальные, посмеивались, готовясь к стрельбе и возясь со своим оружием и разными прибамбасами к нему.