— Это мнение полковника Манроу и мистера Четвинда?
— Ну, вы же знаете, как это бывает, — продолжал Хоршем. — Господа в этом департаменте всегда сомневаются. Они никогда не знают точно, верить вам или нет.
— Верить мне? — оскорбился сэр Стэффорд Най. — Что вы хотите этим сказать, мистер Хоршем?
Мистер Хоршем лишь улыбнулся:
— Видите ли, у вас репутация человека, который несерьезно относится к жизни.
— Понятно… А я подумал, что принимаете меня за человека без определенных занятий, за какого-то подозрительного типа.
— Нет, что вы, сэр, они просто считают вас несерьезным человеком, способным откалывать разные шутки.
— Нельзя же всю жизнь относиться серьезно и к себе, и к окружающим, — неодобрительно заметил сэр Стэффорд Най.
— Конечно. Однако, как я уже говорил, вы пошли на довольно большой риск, не так ли?
— Не имею ни малейшего представления, о чем идет речь.
— Я объясню. Иногда события принимают нежелательный ход, и не всегда в этом виновны люди. Просто вмешивается некто, назовем его Всемогущим, или другой господин, который с хвостом.
Сэр Стэффорд Най немного расслабился:
— Вы говорите о тумане в Женеве?
— Совершенно верно, сэр. В Женеве был туман, и это расстроило чьи-то планы. Кто-то оказался в чертовски трудном положении.
— Расскажите мне об этом подробно, — потребовал сэр Стэффорд Най.
— Так вот, когда вчера ваш самолет вылетел из Франкфурта, на нем недосчитались одного пассажира.
Вы тем временем выпили пиво и тихо похрапывали в уголке дивана. Одна пассажирка не прошла регистрацию, и ее вызывали снова и снова. В конце концов самолет, по-видимому, улетел без нее.
— Понятно. А что с ней случилось?
— Было бы интересно узнать. Во всяком случае, ваш паспорт прилетел в Хитроу без вас.
— А где он теперь? Думаете, у меня?
— Нет, вряд ли, это было бы слишком просто. Снотворное — хорошая, надежная штука. Как раз то, что надо, если уместно в данном случае так выразиться. Вы отключились, и без особых последствий.
— У меня было ужасное похмелье, — возразил сэр Стэффорд.
— Ну что ж, в таких случаях без этого не обойтись.
— Ну, раз вы, похоже, все на свете знаете, то скажите, что бы произошло, откажись я принять предложение, которое мог бы — я говорю всего лишь «мог бы» — получить?
— Весьма вероятно, что для Мэри-Энн все было бы кончено.
— Мэри-Энн? Кто это?
— Мисс Дафна Теодофанос.
— Кажется, именно так звали отсутствующую пассажирку.
— Да, она путешествовала под этим именем. Мы называем ее Мэри-Энн.
— А можно узнать, кто она такая?
— В своей профессии она одна из лучших.
— А что у нее за профессия? Она наша или не наша, если вы понимаете, кто такие «не наши»? Должен вам сказать, лично я на этот вопрос ответить затрудняюсь.
— Да, вопрос непростой, не правда ли? Как быть с китайцами, русскими и этой чудной компанией, которая организует студенческие беспорядки, а новая мафия, а эти странные ребята в Южной Америке? А это милое гнездышко финансистов, у которых непонятно что на уме? Да, разобраться нелегко.
— Мэри-Энн… — повторил сэр Стэффорд Най. — Довольно необычное имя, если на самом деле ее зовут Дафной Теодофанос.
— Ее мать гречанка, отец англичанин, а дед австрийский подданный.
— А что бы произошло, если бы я… ну, скажем, не одолжил ей некий предмет одежды?
— Ее могли бы убить.
— Да что вы, не может быть!
— Нас беспокоил аэропорт Хитроу. Там последнее время происходят странные вещи, которым мы пока не можем найти объяснения. Если бы самолет летел через Женеву, как было запланировано, все было бы в порядке, мы обо всем заранее позаботились, но, когда маршрут изменился, тут уже не оставалось времени, чтобы что-то предпринять, да к тому же в наши дни не всегда знаешь, кто есть кто. Все ведут двойную игру, а то и тройную или четверную.
— Вы меня встревожили, — сказал сэр Стэффорд Най. — Но ведь с ней же все в порядке, не так ли?
Вы ведь на это намекаете?
— Надеюсь, что с ней все в порядке. У нас нет сведений об обратном.
— Если вам это может помочь, то сегодня утром, пока я беседовал со своими приятелями в «Уайтхолле», сюда приходил какой-то мужчина. Он сказал прислуге, будто я звонил в чистку, и забрал костюм, который был на мне вчера, и еще один. Может быть, ему просто понравился этот второй костюм, или, возможно, он коллекционирует одежду разных джентльменов, недавно вернувшихся из-за границы, или… у вас есть еще варианты?
— Вероятно, этот человек что-то искал.
— Вот именно: кто-то что-то искал. Все вещи целы и на своих местах, но не в том положении, в каком вчера я их оставил. Ну ладно, он что-то искал, но что именно?
— Если бы знать, — медленно произнес Хоршем. — Что-то где-то происходит, что-то все время вылезает, как из плохо упакованного свертка, то в одном месте, то в другом. То кажется, что все события происходят на бейрутском фестивале, и тут же что-то проклевывается на какой-нибудь латиноамериканской ферме, а потом обнаруживается ниточка, ведущая в США. В разных местах творится что-то опасное, и за всем этим проглядывается некая цель — то ли политическая, то ли совсем иного характера. Возможно, деньги, — добавил он. — Вы ведь знаете мистера Робинсона? Или, скорее, мистер Робинсон знает вас; по-моему, он так сказал.
— Робинсон? — задумчиво произнес сэр Стэффорд Най. — Славная английская фамилия. — Он взглянул на Хоршема. — Крупный, с желтым лицом, толстый, занимается финансами? Он что, тоже на стороне ангелов, вы на это намекаете?
— Не знаю, как насчет ангелов, — ответил Генри Хоршем, — но в этой стране он не раз вытаскивал нас из затруднительных положений. Такие люди, как мистер Четвинд, не очень-то любят с ним сотрудничать, наверное, считают его услуги слишком дорогими. Он скуповат, этот мистер Четвинд. Большой мастер наживать врагов там, где не следует.
— Как говорится, «бедный, но честный», — задумчиво произнес сэр Стэффорд Най. — Вы бы, наверное, перефразировали мои слова и сказали о мистере Робинсоне «дорогой, но честный». Или «честный, но дорогой». — Он вздохнул. — Жаль, что вы не можете рассказать мне, что все это значит. — Он с надеждой посмотрел на Генри Хоршема, но тот покачал головой:
— Никто из нас точно не знает.
— Что же такое рассчитывали у меня найти, если кому-то понадобилось явиться ко мне в дом и все там перерыть?
— Откровенно говоря, сэр Стэффорд, я понятия не имею.
— Что ж, очень жаль, поскольку я тоже.
— Значит, по-вашему, у вас нечего искать. Может быть, вас попросили что-нибудь кому-то передать? Или спрятать у себя?
— Ничего подобного. Если вы имеете в виду Мэри-Энн, то она только сказала, что хочет спасти свою жизнь, и больше ничего.
— Если вечером в газетах не появится некое сообщение, можете считать, что действительно спасли ей жизнь.
— Похоже на конец главы, не так ли? Жаль. А меня все больше разбирает любопытство. Я очень хочу знать, что произойдет дальше. Кажется, вы все настроены весьма пессимистично.
— Честно говоря, так оно и есть. В этой стране дела идут неладно. Что тут удивительного?
— Я понимаю, что вы имеете в виду. Иногда мне и самому кажется…
Глава 4
Ужин с Эриком
— Старик, ты не возражаешь, если я тебе кое-что скажу? — спросил Эрик Пью.
Сэр Стэффорд Най взглянул на собеседника. С Эриком Пью он был знаком уже много лет, но близкими друзьями они никогда не считались: в роли друга старина Эрик был бы весьма утомителен, по крайней мере, так казалось сэру Стэффорду. С другой стороны, он был надежным товарищем. Кроме того, хоть общаться с ним было скучновато, он как-то умудрялся все знать. Если ему что-то рассказывали, он это запоминал и сберегал в памяти. Иногда у него можно было выведать кое-что полезное.
— Ты ведь вернулся с малайзийской конференции?
— Да, — ответил сэр Стэффорд.
— Там происходит что-нибудь значительное?