Смех Ренаты застал его врасплох. Она вскочила со скамьи. Лицо ее вдруг стало веселым и чуть-чуть ироничным.
— Я знала, — сказала она. — Знала, что вы все поймете. Знала, что вы обеими ногами стоите на земле. Признайтесь: вы всегда умели понять, что к чему? Вас не так-то просто провести. Вы всегда распознаете фальшь.
Ах, Шекспир! Но совсем даже необязательно смотреть его пьесы, чтобы понять, для какой роли вы созданы — у всех королей и великих людей были свои шуты. Да! Королевский шут всегда говорит королю правду, его речи полны здравого смысла, он смеется над тем, что другие принимают всерьез.
— Так вот кто я, по-вашему? Придворный шут?
— Разве вы сами не чувствуете этого? Это именно то, что нам нужно — что нам необходимо. Вы сказали: «Колода карт. Картинки». Вот именно! Дорогостоящая, непомерно раздутая показуха! Как же вы правы! Но люди-то попадаются на удочку. Они думают: как это чудесно! Или: вот дьявольщина! Или вообще ничего толком не понимают, но считают, что это что-то неимоверно важное. Конечно, они ошибаются, но… но ведь надо как-то им показать, что вся эта затея, от начала до конца, — сплошной балаган. Чудовищный балаган. Вот этим мы с вами и займемся.
— И вы уверены, что нам удастся разоблачить этих деятелей?
— Ну, разоблачить — едва ли. Но вы же знаете — стоит показать людям, что им пытаются всучить подделку, что все это — лишь грандиозная мистификация… и они отвернутся сами.
— Вы собираетесь проповедовать новый завет — Евангелие Здравого Смысла?
— Конечно нет, — сказала Рената. — Думаю, таких проповедей никто и слушать не станет.
— Да, в наше время — вряд ли.
— Верно. Так что придется добывать убедительные доказательства — факты.
— А у нас хоть что-нибудь есть?
— Да — то, что было у меня с собой во Франкфурте — то, что я с вашей помощью благополучно доставила в Англию.
— Не понимаю.
— Потерпите — немного позже вы все узнаете. Сейчас нам с вами предстоит сыграть свои роли. Мы на все готовы, горим желанием, прямо-таки ждем не дождемся, пока нас примут в их ряды. Мы разделяем идеалы молодых. Мы верные последователи и приверженцы юного Зигфрида.
— Вы с этой ролью справитесь блестяще. А вот я в себе не вполне уверен. Мне никогда не удавалось быть чьим-то приверженцем. Сами понимаете: королевскому шуту это не к лицу. Он — по натуре скептик и крушитель идеалов. В наше время это вряд ли приветствуется, не так ли?
— Да, это вряд ли кому по вкусу. Придется вам на время упрятать свой скептицизм подальше. Однако не в тех случаях, когда вы будете говорить о своих начальниках и политическом бомонде: о дипломатах, о Министерстве иностранных дел, о правительстве и прочих власть предержащих. Тут вы можете возмущаться, критиковать и злобствовать на всю катушку.
— И все же я никак не пойму, какая мне в этом крестовом походе отводится роль.
— Роль старая как сам мир и всем понятная, равно как и мотивы ваших действий. У вас вроде бы есть свой частный интерес. Вот и ведите себя соответственно. В прошлом вас недооценили, но юный Зигфрид, равно как и то, что он олицетворяет, позволяет вам надеяться на достойное вознаграждение. Вы выложите ему все секретные сведения о своей стране — а он вам за это должен гарантировать высокий пост, как только в Англии воцарится новый порядок.
— Вы полагаете, что это сумасшествие действительно охватило весь мир?
— На все сто. Похоже на ураганы — ну, вы знаете, которые называют женскими именами. Флора или Крошка Экни. Они налетают с юга и с севера, с запада и с востока, но, где они зарождаются, неизвестно. Главное, что они все сметают на своем пути. На это и весь расчет. И в Европе, и в Азии, и в Америке. Пожалуй, и в Африке тоже, хотя там, конечно, поменьше. Они пока еще не привыкли к такому разгулу насилия, коррупции и прочим завоеваниям цивилизации. О да, это безумие охватило уже весь мир, можете не сомневаться. Молодежь — главная движущая сила, и она вкладывает в это всю свою энергию. У них нет ни знаний, ни опыта, но фантазий и фанатизма хоть отбавляй, а деньгами их исправно снабжают. К ним текут реки денег. Мы устали быть исключительно материалистами, мы возмечтали о чем-то ином — вот и получили. Но, поскольку в основе, так сказать, «доктрины» юного Зигфрида лежит ненависть, едва ли это к чему-то приведет. Это движение не в силах оторваться от земли. Разве вы не помните, как в девятнадцатом году с восторгом приветствовали коммунизм, как только и говорили, что теперь все проблемы будут разрешены? Что благодаря теории Маркса на земле наступит новое царство небесное. И теперь новые, благороднейшие идеи витают в воздухе. Но с чьей помощью приходится осуществлять эти идеи? С помощью тех же самых людей, которые впитали в себя старые правила. Вы можете создать и еще один мир — по крайней мере, теоретически — но и в этом третьем мире будут те же люди, что были в первом и во втором, как бы вы их ни называли. А когда у власти те же самые люди, которым ничто человеческое не чуждо, они и действовать будут по-прежнему. Вспомните историю.