— Здесь это бросается в глаза, — сказал он, обводя взглядом стены.
— Вы любите искусство? Да, я это заметила. Вон там, на восточной стене, самый лучший в мире Сезанн. Кое-кто считает, что… — как она там называется?.. — вылетело из головы, ну, та, что в Метрополитене[128] — лучше. Не верьте. Лучший Матисс, лучший Сезанн, все лучшее — здесь. Здесь, в моем «Орлином гнезде».
— Потрясающе, — сказал сэр Стаффорд. — Просто потрясающе.
Гостей стали обносить напитками. Сэр Стаффорд заметил, что Владычица Горы к спиртному не притронулась. «Вероятно, опасается, что при таком непомерном весе у нее подскочит давление», — решил он.
— А где вы познакомились с моей деточкой? — спросила жирная каракатица.
Не ловушка ли? Но мешкать было нельзя.
— В американском посольстве, в Лондоне.
— Ах да, мне говорили. А как поживает — ах, опять забыла, как ее зовут — Милли Джин, наша аристократка с Юга? Как вы считаете — она привлекательна?
— Само очарование. В Лондоне все от нее без ума.
— А бедный нудный Сэм Кортмэн, посол Соединенных Штатов?
— Весьма положительный мужчина, — вежливо ответил Стаффорд Най.
Она захихикала.
— Ах так, пытаетесь соблюсти политес? Ну что ж, он на своем месте. Делает, что ему прикажут — так должен поступать всякий добросовестный политик. Быть послом в Лондоне очень приятно. Это Милли Джин для него добилась. Ах, она могла пристроить его в посольство какой угодно страны — при ее-то деньгах. Ее отцу принадлежит половина всей техасской нефти, он владеет землей, золотыми приисками, да чего только у него нет. Но ее отец — грубый, чудовищно уродливый тип — а она? Посмотрите: утонченная аристократочка. Совсем не походит на богатую выскочку. Она выбрала верную тактику, верно?
— Иногда это не так уж трудно, — сказал сэр Стаффорд Най.
— А вы сами? Вы не богаты?
— Могу только мечтать.
— Значит, Министерство иностранных дел в наше время — как бы это сказать — не очень щедро платит?
— Видите ли, я бы не стал так говорить… Главное — возможность много ездить, встречаться с интересными людьми. Видишь мир, узнаешь кое-что о том, что творится вокруг.
— Кое-что, но не все.
— Далеко не все.
— А вам когда-нибудь хотелось — как бы это сказать — знать, что творится за кулисами, за сценой?
— Иногда можно и без этого кое-что понять, — ответил он уклончиво.
— До меня дошли слухи, что вы и в самом деле имеете такую особенность — составлять определенное мнение о происходящем. К тому же не вполне совпадающее с общепринятым.
— Случалось, мне недвусмысленно заявляли, что я — гадкий мальчишка и позор всей семьи, — сказал Стаффорд Най и рассмеялся.
Шарлотта захихикала, тряся всеми своими подбородками.
— А вы не стесняетесь признаться в своих недостатках?
— К чему лицемерить? Все равно все тайное становится явным.
Она посмотрела на него.
— Что вам нужно от жизни?
Он пожал плечами. Снова придется играть с листа.
— Ничего, — сказал он.
— Да полно, полно. Неужели вы хотите, чтобы я в это поверила?
— Даже не сомневайтесь. Я не честолюбив. Или я похож на честолюбца?
— Нет, нисколько.
— Мне нужно только немного комфорта и невинных радостей. Чтобы имелось что поесть и выпить — в умеренных количествах — и друзья, с которыми было бы интересно.
Старуха подалась вперед. Она три или четыре раза моргнула, то широко раскрывая глаза, то зажмуриваясь. После чего заговорила совсем другим тоном, в котором прорезались свистящие нотки:
— Вы умеете ненавидеть? Знаете, что такое ненависть?
— Ненависть — пустая трата времени.
— Понятно, Понятно. На вашем лице нет морщин, выдающих недовольство жизнью. Значит, вы не лукавите. Но все равно, я думаю, вы готовы вступить на некую тропу, которая приведет вас в определенное место, и вы пойдете по ней вроде бы просто так, ни на что, в сущности, не рассчитывая. Но в конце пути, если вы найдете достойных советчиков, достойных помощников, все ваши желания исполнятся — если вы, конечно, умеете желать.
— Что тут скажешь? — ответил Стаффорд Най. — Это всякий умеет. — Он взглянул на нее и еле заметно покачал головой. — Вы слишком прозорливы. Всех видите насквозь.
Лакей широко распахнул дверь.
128
Метрополитен — столичный музей искусства в Нью-Йорке, основанный в 1870 году и представляющий собой крупнейшее в США художественное собрание античного, средневекового и нового западноевропейского и американского искусства.