В тот день, когда коробка с прибором заняла почетное место на столе в комнате, а инструкция была перечитана не меньше десяти раз, пришло время задуматься и о месте поиска. Я вспомнил, что на форуме видел тему о старинных картах и снова сел за компьютер.
Удалось скачать трехверстовку своего района — карту для военных конца девятнадцатого века. Сначала особо не заморачивался — нашел ближайшую к дому деревню и посмотрел по современной карте Генерального штаба, что там сейчас.
Интересно! Почему улица у балки на современной карте отсутствует? Проверить бы!
И я решил в ближайшую субботу посетить деревню, названную предками Рябушкино.
Посему, в пятницу с утра, до начала занятий, сбегал на рынок, купил старенький рюкзачок и саперную лопатку. На парах мечтал о завтрашнем дне, надеясь найти какой-нибудь раритет. С вечера проверил заряд в батарейках и на всякий случай взял запасной комплект, приготовил рюкзак, выставил на стол термос, что бы утром не искать.
Лег в постель пораньше, но уснул только под утро. Мысли о предстоящем поиске прогнали сон. Казалось, только лишь закрыл глаза, а будильник на мобильнике уже звонил.
В первую минуту после пробуждения азарт прогнал сон, и спустя полчаса я уже стоял на автобусной остановке. До Рябушкино добирался с пересадкой. Приехал на место еще до рассвета.
Побродив по деревне часа два, шарахаясь от заборов и гавкающих за ними псов, понял, что рассматривать карту дома и найти нужное место, оказавшись на местности — ни одно и то же. Балок там было не меряно, я столько на карте не видел, а привязывать объект поиска тогда еще не умел, да и GPS навигатора у меня тогда еще не было.
Вышел за деревню. Поднялся на пригорок и попытался представить карту. Не получилось. Решил в следующий раз обязательно распечатать ее и взять с собой на поиск.
Нерадостный свет забрезжил над деревьями. И в этом сером туманном рассвете я наблюдал, как оживала деревня: скрипели и хлопали калитки, мычали коровы и заливались лаем собаки Настроение заметно упало, но возникшая вдруг мысль — расспросить прохожих об истории этого места — воодушевила.
Я спустился с холма и повстречал пастуха, гнавшего коров на выпас.
— Здравствуйте!
Поздоровался громко и доброжелательно.
Дедушка снял кепку, пригладил седые волосы и, водрузив головной убор на затылок, ответил:
— И тебе здоровья, коль не шутишь. Ты чей? Не Матрены внук будешь?
— Не, не Матрены. Я краевед. Интересуюсь историей Рябушкино.
Пастух не перебивал, и я решил не упускать возможность выудить интересующуюинформацию:
— Слышал я, что у балки раньше дома стояли…
— У Черной? В войну немцы пол деревни сожгли. А у Черной балки пленных красноармейцев расстреляли. После войны строится там и не стали.
Он несколько раз махнул рукой, то в одну, то в другую сторону. Ну, и куда мне пойти теперь?!
— Не подскажите, в какую сторону идти к Черной балке? — спросил дедулю, с одной стороны не веря в такую удачу, а с другой все еще сомневаясь, что абориген рассказывает не байку.
— Так прямо и иди. Потом налево свернешь и по дороге к реке спустись.
— Спасибо, дедушка! — прокричал я и побежал в указанном направлении.
Пробежал не много. Во дворах снова залаяли собаки. Решив, что не стоит беспокоить местных, перешел на шаг.
Улица действительно окончилась поворотом, а вскоре показался и пустырь с выжженной пастухами травой, за ним — балка.
Осенний ветерок пробирал до костей, но он разогнал серые тучки, и ласковое солнышко постепенно нагревало воздух. Обнадежил себя мыслями о теплом дне, с удовольствием вдыхал деревенский воздух. Пахло хлебом и молоком…
От предвкушения настоящего поиска настроение поднималось в гору. Едва сошел с дороги, как на земле стали попадаться фрагменты керамики. На форуме поисковики именно по наличию осколков глиняной посуды — «глечиков» и определяли место поиска.
Преодолевая желание тут же достать прибор и приступить к поиску, я прошелся вдоль балки, радуясь обилию керамики и отсутствию поисковых ямок. На форуме и об этом написано было немало. Во-первых, их наличие свидетельствовало о том, что место уже «выбито», то есть — все, что когда-то было в земле уже выкопано, а во-вторых, было написано много нелестных слов о тех поисковиках, которые за собой не закапывали вырытые «котлованы». Такая практика часто приводила к конфликтам с аборигенами, делая невозможным поиск в таких населенных пунктах для других поисковиков.
Спустившись в балку, я и там обнаружил следы жизни людей. Вынув из рюкзака разобранный прибор, присоединил к блоку управления штангу и катушку, включил. Ася пискнула, на дисплее отразился полный заряд батарей. Провел катушкой над землей и невольно скривился от издаваемых прибором звуков. На каждой проводке он «хрюкал», а индикатор высвечивал на шкале кубик слева. Это означало, что под катушкой находится железо.