– Мишук, я определённо тебе завидую! – рассмеялся Сева, – у тебя есть кому на старости лет подать стакан воды и вынести из – под тебя горшок, а ты ещё и капризничаешь.
– Я давно говорил тебе – женись, друг, женись! – улыбнулся Михаил, осторожно умащиваясь на подушках.
– Я думал, какие мои годы, всё успеется, ведь вся жизнь ещё впереди. А теперь мне кажется, что самое главное в ней я уже упустил.
Доктор облачился в белоснежный халат и стал осматривать Михаила. Померяв давление, удовлетворённо кивнул:
– Всё не так уж плохо. Сейчас выпьем таблеточку, сделаем укольчик и поставим капельницу. Собьём давленьице, а утречком соберём анализы и отправим в лабораторию. Ничего – ничего, вы ещё спляшете на свадьбе у вашей дочери. Я бы ещё попросил, если можно, принести мне стул, а то в этом кресле я куда – то проваливаюсь. Большое спасибо. Теперь я с вашего разрешения поставлю капельницу, а вы все отправляйтесь приводить в порядок детей. А то их запущенный вид наводит на самые грустные мысли. Просто уму непостижимо, как вы умудрились довести их до такого состояния. Вот вы, мадмуазель,– обратился он к Маше, – скажите пожалуйста, когда вы в последний раз мыли и расчёсывали свои прекрасные волосы?
– Я мыла их каждый день, но морской водой они не отмываются. – ответила Маша, – А шампуни и расчёски на острове не было.
– На каком острове?
– На необитаемом. Мы с Петей открыли его и назвали Машапет.
– Какой такой Машапет? Ничего не понимаю…
– Что же здесь непонятного? Нас зовут Маша и Петя, это и есть Машапет.
– Понятно, – согласился доктор, – Маша + Петя будет Машапет… И всё таки, я ничего не понял.
– Детей занесло приливом на «пасть дьявола». – объяснил Сева, – мы нашли их несколько часов назад.
– Так вот откуда у нас такой сильнейший сердечный криз… Амир ничего об этом не говорил. Он только сказал, что у вас тут человек в прединфарктном состоянии, и я помчался сломя голову. Я даже представить себе не мог… Ну – ка, детишки, дайте я вас осмотрю… – доктор привлёк к себе обоих ребятишек, и, заставив поднять майки, стал поворачивать их перед собой, отыскивая следы ранений. – Слава богу, нигде нет ни одной серьёзной царапины. А всё остальное мы вылечим в два счёта. Для вас это путешествие закончилось благополучно, не то что для Амира. Ведь это я лечил парня после того, как его изодрало об эти рифы так, словно его пожевала целая стая акул. На нём буквально не было живого места. А его любимая девушка, бывшая с ним, погибла. Вот так -то.
– Мне её очень жаль… – с сожалением произнесла Маша, – а мы думали, что кроме нас на острове никто ещё не бывал, и придумали ему такое красивое название.
– Не расстраивайтесь. Когда – нибудь вы обязательно откроете остров, на котором никто до вас никогда не бывал. – успокоил доктор.
– Да нет уж, – возразил Михаил, – хватит с нас одного Машапета. Я надеюсь, вам больше не придёт в голову отправляться в путешествие, не пригласив меня?
– Конечно нет, папочка, теперь мы непременно будем брать тебя с собой.
– Надеюсь, что так и будет.
В комнату вошли Хосе и Ненси с двумя подносами, полными еды.
– Вот, пожалуйста ужин для больного и для доктора, – сказал Хосе, ставя свой поднос на свободный столик, а потом, забирая поднос у жены, добавил: – А остальных попрошу в столовую, стол уже накрыт.
– Ну что ж, мой друг, – сказал Сева, похлопав друга по плечу, – теперь мы знаем, что ты находишься в надёжных руках, и можем отправляться на ужин с чистой совестью. После ужина мы ещё к тебе заглянем.
Глава 15
Выйдя за дверь, Сева остановился, и, придержав Филиппа за локоть, спросил:
– Скажи пожалуйста, Филипп, тебя не удивляет, что невеста Михаила до сих пор не явилась, чтобы позаботиться о своём возлюбленном. А заодно порадоваться тому, что Маша, за которую она так сильно переживала, нашлась.
– Очень удивляет. Хотя, может быть, она просто приняла успокоительное и крепко уснула?
– Так пойдем проверим?
– А ужин?
– А мы на минутку.
– Ну, если только на минутку, а то я такой голодный, что больше минутки не выдержу…
– Договорились.
Подойдя к двери комнаты, принадлежавшей Анфисе, они остановились и прислушались. Внутри царила тишина. Сева легонько стукнул в дверь, затем, немного подождав, постучал громче. В ответ они услышали лишь бой часов, донёсшийся из гостиной.