— Гибель рыбаков все-таки не объяснена удовлетворительно, — поспешил сказать Гриша Матвеев.
— Согласен, — кивнул Волошин. — Во всяком случае, она допускает и другие объяснения, нежели пищевое отравление. Может, в самом деле их поразил инфразвук. Мне тоже больше нравится эта гипотеза. Хотя должен сказать, Гриша, есть у меня серьезные сомнения.
— Какие?
— Ты доказываешь, что инфразвуковые удары, характерные именно для этих мест, вызываются здешними определенными природными условиями. Между тем именно тут загадочно покинутых судов не находили. Называют брошенные командами совсем в других местах: «Марию Целесту» нашли гораздо восточнее, у Гибралтара. «Джонту» — в Тихом океане, «Уран Медана» — в Молуккском проливе. Какое они имеют отношение к «Бермудскому треугольнику»?
— А «Кэролл Диринг», покинутая командой? — не сдавался Гриша.
— Ее нашли гораздо севернее, возле мыса Хаттерас.
— Но воздействию инфразвука, заставившего моряков в панике покинуть ее, она, возможно, подверглась в этом районе. А потом, уже неуправляемая, была занесена течениями к северу, где ее и обнаружили.
— Ну гадать и строить всякие предположения можно без конца, — засмеялся Волошин. — На каждый катастрофический случай приходились бы сотни таких, когда инфразвук вызвал менее серьезные, но ощутимые последствия. Однако до сих пор ни одного такого случая, насколько мне известно, не зарегистрировано. А науке нужны точно установленные факты. Но в том-то и беда, что тут уже не отличишь действительных случаев от историй, сочиненных газетчиками. Медвежью услугу оказали газетчики шумихой насчет загадок «Пасти дьявола». Она теперь мешает научным исследованиям. Инфразвуковой «голос моря», разумеется, интереснейшее явление, и его надо тщательно изучать. Особенно в естественных условиях. Как он действует в открытом море, мы практически еще ничего не знаем.
— Сергей Сергеевич абсолютно прав, — поглаживая бритую голову, сказал профессор Лунин. — Взаимодействие атмосферы и гидросферы интересует сейчас и океанографов, и нас, метеорологов. Напомню, что «синоптик» — слово греческое и означает оно буквально «вижу одновременно». Так и следует нам вести работу: рука об руку и ничего не упуская! Все видеть во взаимосвязи, одновременно.
— Вы закончили ваше увлекательное покаяние, Сергей Сергеевич? — спросил Суворов. — А то час уже поздний, а завтра надо как раз этим и заниматься — разгадыванием настоящих, невыдуманных тайн.
— Ничего. Пустить, как говорится, ежа под череп только на пользу, — под общий смех сказал Лунин.
Все расступились, пропуская вперед, в круг света, начальника экспедиции.
— Поскольку у нас тут получился своего рода импровизированный семинар, — усмехнувшись, произнес он, — скажу несколько итоговых слов.
Он помолчал, поглаживая бороду, и неторопливо и внушительно, словно думая вслух, начал говорить о том, что район, который называют «Бермудским треугольником», вовсе нельзя назвать отдаленным и плохо исследованным. Во Флориде и на островах есть несколько научных институтов и станций, регулярно занимающихся изучением океана. Тут работало много экспедиций, и ни одна не обнаружила ничего сверхъестественного, как и мы за месяц исследований.
— Но разумеется, это вовсе не означает, что мы уже все знаем и ученым тут больше нечего делать. Изучение процессов, происходящих непосредственно в воздушном слое над океаном, в сущности, только начинается и, конечно, принесет немало интересных и важных открытий. Кое-что любопытное мы выяснили и за этот месяц.
Слушая профессора Суворова, я не без смущения думал о том, что, увлекшись «таинственностями», мало уделял внимания действительным открытиям, сделанным здесь же, при мне, только без шума и сенсаций.
Когда начальник экспедиции кончил говорить, все стали подниматься и расходиться.
— Зарезали вы меня своей очередной мистификацией, Сергей Сергеевич, — сказал я Волошину, когда мы, как обычно перед сном, стояли на корме. — Исписал целый дневник, думал, каждая подробность пригодится при разгадке тайны «Пасти дьявола», и, выходит, зря. Никакой тайны нет и рассказывать не о чем.
— Как не о чем? — воскликнул Волошин. — Столько произошло за это время! Обязательно расскажите. Это будет поучительная история о том, как сенсационные выдумки и шумиха осложняют научные исследования, мешают им.
— К тому же загадки все-таки есть, — добавил подошедший и слушавший наш разговор Гриша Матвеев. — Насчет возможности поражения рыбаков инфразвуком и Сергей Сергеевич признал, и никто возражать не стал. Возможно, Ленарда Гроу погубил именно инфразвук!
Сергей Сергеевич засмеялся:
— Люблю упрямых и настойчивых. Но подсказывает мне интуиция, что исчезновение Гроу с инфразвуком никак не связано. Оно имеет какую-то иную разгадку — возможно, неожиданную, но вполне естественную. Чует мое сердце.
Интуиция не подвела Волошина, он оказался прав! Вскоре из радиопередач мы узнали, что же на самом деле произошло с Ленардом Гроу.
Оказывается, все его выкрики по радио были издевательской инсценировкой!
Как признался его дружок, Ричард Стокс, у которого он гостил на Багамах, Гроу запутался в каких-то темных финансовых делишках. Ему грозила тюрьма. И он решил инсценировать свою гибель в таинственной «Пасти дьявола».
Намалевав на стареньком «Остере» Ричарда Стокса опознавательные знаки Тринидада и Тобаго, Гроу ждал подходящего момента. Таким ему показалась суета и шумиха, начавшаяся после загадочного исчезновения «Прекрасной Галатеи». На следующий день отправился в полет и он. Передав сообщение о том, будто с ним происходит нечто загадочное и прервав связь на полуслове, Гроу собирался улететь на Гаити. У него были в кармане документы на чужое имя, и он рассчитывал после такой эффектной гибели в «Пасти дьявола» надежно затеряться в пестром латиноамериканском мире и начать новую жизнь.
Однако полетел он почему-то не на Гаити, а на север, в открытый океан. И «Пасть дьявола» в самом деле его проглотила. Он упал в море, когда кончилось горючее. Почему он залетел сюда? Что с ним случилось?
«Вероятно, он перед полетом принял наркотик для большей остроты впечатлений, — заявил корреспондентам Ричард Стокс. — Но, видимо, не рассчитал дозы, и чудесные видения, о которых мы никогда не узнаем, увлекли его в широко раскрытую «Пасть дьявола»…»
Я сижу у себя в каюте, расшифровываю свои торопливые записи. А на судне между тем идет размеренная будничная работа. Океанографы готовят приборы к очередной станции. Сергей Сергеевич Волошин задумчиво рассматривает своего любимого «ИПШика», ломая голову, как же его усовершенствовать чтобы он вовремя предупреждал о возможном инфразвуковом ударе. «Небесный кудесник» Лунин в своей рабочей каюте в задумчивости поглаживая бритую, дочерна загоревшую голову, внимательно изучает бесчисленные снимки облачных завихрений, сделанные со спутников. Очаровательные лаборантки под руководством строгого Казимира Павловича Бека переливают пробы воды из одних колб в другие, окрашивая ее во все цвета радуги. Техники готовят к запуску радиозонды и метеорологические ракеты. Сосредоточенно гудят и подмигивают разноцветными лампочками электронно-вычислительные машины, едва успевая переваривать собранные материалы. На разных языках деловито перекликаются радиоголоса в эфире.
В этой будничной, спокойной, деловой обстановке и происходят подлинные открытия. Именно здесь они рождаются, а не в пустых газетных спорах и сенсационной шумихе. И приходят открытия всегда неожиданно. Надо постоянно ждать их и быть начеку!