Кровь чудовища излечила её болезнь, а теперь ещё и вырастила заново утраченный зуб. Но раз лекарству был нипочём такой страшный недуг как рак, неужто могло показаться странным, что он сумел вернуть ей один-единственный маленький кусочек кости?
Подавив неожиданный приступ нервозности, Диана мысленно убедила себя, что всё было в порядке, что волноваться было не о чем и отправилась в кровать.
Наутро ничего не изменилось, волшебство не рассеялось. Диана по-прежнему была полна энергии, но всё же пришла к мысли, что пропускать очередную процедуру химиотерапии не стоило. Чудо чудом, а уверить врачей в действенности химии было куда проще, чем доказать, что её исцелила кровь неведомого науки существа. И тем не менее опостылевшую тросточку Диана намеренно оставила дома, направившись в диспансер лёгким быстрым шагом.
Что её удивило, так это вымерший практически пустой коридор. Перед кабинетом химиотерапии сидело всего несколько человек, из которых Диане был знаком лишь неизменный дядя Ваня в выглаженной рубашке. Остальные пациенты явно посещали сие печальное место впервые: это было заметно по их нервозности, лихорадочному румянцу и не выпавшим пока волосам.
— А что так тихо? — изумлённо поинтересовалась у старого знакомого Диана, присаживаясь на лавку рядом.
Дядя Ваня окинул её хмурым взглядом, сразу подметив и розовые щёки, и отсутствие палочки, и бодрый вид. От увиденного он вмиг насупился ещё больше, весь как-то сжался, стиснул колени.
— И вы, значит, скоро вслед за ними отправитесь… Очень жаль, вы красивая женщина.
— Вслед за кем? — не поняла Диана.
— За всей этой дружной компанией, которую утащила вместе с собой в ад Антонина Михайловна.
— О чём вы?.. — оторопела Диана.
— Да неужто вы не понимаете сами?! — неожиданно взъярился Ваня, поджав бледные губы. — Почему все вдруг решили, что стали избранными, что смерть можно обмануть и сбежать от неё, а? Если на роду написано сгинуть, то никак этого не изменить! Ни чудесами, ни снадобьями. И эта бестолковая баба, Антонина Михайловна, со своим длинным языком, как магнит, все ваши грешные души за собой потянула! А теперь нет пути обратно! Всё! Дорожка ведёт на смертный одр, а затем в могилу. И вот стоило оно того? Стоило урезать последние часы своей жизни ради призрачной надежды? Тут хоть сколько бы ещё пожили, химии поглотали бы, да… Но ведь это лекарство проверенное. Может, кому бы и помогло, в самом деле. А вы…
— Где Антонина Михайловна? — едва ворочая пересохшим языком, спросила Диана, чувствуя, как над её безоблачной новообретённой жизнью сгущаются сизые грозовые тучи, не предвещавшие ничего хорошего.
— Там же, где и остальные. — Дядя Ваня демонстративно поднял взгляд на потолок. — Пока в палате, никого к ним не пускают, не велено самим главврачом. Но скоро они выше переселятся, прямиком на небеса. Степановна и Захаровна вон с утра уже туда отправились первым рейсом.
У Дианы перехватило дыхание. Образ двух весёлых старушек-подружек, вечно влезавших в любые разговоры, которыми тешилась очередь, встал у неё перед глазами особенно чётко и ярко. А теперь, выходило, что их весёлые деньки подошли к концу. И то же самое грозило всем, кто рискнул последовать за присланным зубом и попробовать на вкус кровь жуткого чудовища. Похоже, таких оказалось немало.
Когда Диана, ни живая ни мёртвая, оказалась усажена в кресло, а по её венам полился химический коктейль лекарств, в себя её привёл только угрюмый голос Таньки:
— Что это вы сегодня без тросточки своей? Только с ней же ходили последнее время, Диана Олеговна. Неужели лучше себя чувствовать стали?
Диана перевела потускневший взгляд на немолодую медсестру и неуверенно соврала:
— Забыла её дома.
— А, ну это ничего. Со всеми бывает, — удивительно мирно отозвалась Танька, поглядывая на катетер. — Я уж думала, вам лучше стало. А то вон у нас тут целая палата ваших товарищей и знакомых собралась. Всем внезапно лучше стало. Ну и что же? Теперь, чёрт его знает, от чего их лечим! Я такого никогда за всю свою жизнь не видела! Жуткое зрелище, скажу я вам. Так что вы это… если вдруг состояние улучшится, сразу к нам бегите, не ждите. Может, поможем… Хотя, признаться, не очень-то я верю, что мы с этим что-то сделать сумеем… Завтра консилиум присланных из столицы специалистов собирают, а мне что-то подсказывает, что и они не помогут.
На последних словах Танька совсем понизила голос, глаза её беспокойно заблестели. Диана никогда раньше не видела эту желчную склочную медсестру такой растерянной и испуганной.