«Чем-то она мне Алексис напоминает», - отмечаю про себя. Вот она входит в диалог с мужчиной, спорит о чём-то и в слезах убегает. На сцене её заменяет новый герой и уже в другой маске – белой, плотной, безобразной и с неразличимыми эмоциями. Я сразу вспоминаю слова Агнел, заданные ею мне когда-то в далёком детстве…
«- Лила, а ты никогда не думала, что будет, когда снимешь с себя последнюю маску?
- Думала, - серьезно кивнула ей я тогда. - Будет гремучая смесь всех моих жизней»
Печально усмехнулась. Страшно представить, во что превращусь я, когда узнаю свою истинную сущность, свою реальную маску, лицо. Ведь я это так благополучно стёрла из памяти. Учитель всегда умалчивал сей момент, актёры между собой лишь перешептывались, а мне… остаётся только догадываться, какими будут последние годы жизни.
В очередной раз попыталась откинуть из головы лишние мысли. Да, не люблю я бездельничать. В безделии появляются мысли. Причём не самые лучшие мысли. А они, на удивление, сильнее всех крепнут в мозгу.
«Безделушка приставучая», - поморщилась внутренне.
На автомате доев еду и выпив чаю, подозвала официантку и заказала себе ещё мороженного. Когда моё тело выполняет некую функцию без моего прямого участия – пропадает вкус жизни. Не всегда, но вот при трапезе – очень часто. Съела первое и второе блюда, выпила напиток… а во рту не осталось даже привкуса от съеденной пищи. Надо перестать отвлекаться…
Но когда мне принесли мой десерт и я, подобно гурману, начала смаковать каждую ложечку ванильного мороженного, меня опять отвлекли. Или же отвлеклась я сама. За соседним столиком сделала мамаша с девочкой. Ну как с девочкой… дочке её было уже по виду шестнадцать лет. Только и маме-то едва за тридцать. Рано родила, - поняла я, не обращая на возраст внимания. Меня больше привлекла разыгравшаяся между ними сцена. Не знаю, что послужило стрежнем этой ссоре, но подросток твердо стояла на своём, ядовито шипя слова матери.
Против такого я остаться в стороне не смогла. Родители – это святое. И не стоит их так унижать. А потому, мимолётно взвесив все «за» и «против», вставила свою лепту:
- И как тебе не стыдно орать на мать?
Сидевшая ко мне спиной девочка сперва даже опешила, заткнувшись на минуту. Но после продолжила вновь. Женщина грустным вздором мазнула мимолётно по мне и, недовольно поджав губы, явно собиралась сказать что-то дочери. Но та не давала раскрыть ей и рта.
- Невежа, хамка, игнорирует всё и вся на этом свете, - задумчиво произнесла я. – Какой же человек вырастит из этого, увы, не прекрасного создания?
Дочь всё-таки замолчала и обратила на меня внимания, всем своим видом показывая, что кто бы там чего не говорил – слушать она его не собирается.
«А ты только попробуй», - мысленно хмыкнула я. Не слушать актёра – это быть глухим. Не видеть его игру – быть слепым. И никак не иначе.
Глаза девочки удивительно округлились, а после их захлестнула злость. Незаигранная, а скорее какая-то… нереальная. Словно бы юное создание само не до конца осознавало, с чего бы это всё.
- О, а вы, получается, ярый приверженец пустоголовых кукол и принцессок?
Я внутренне захохотала. Глупость-то какая несусветная.
- Ещё и невнимательная, - констатировала, недовольно покачав головой. Собеседница начала закипать. У-у-у… боюсь, на ней сейчас яичницу пожарить можно будет. – Нет, девочка, меня больше привлекают умные и рассудительные девушки, - ответила на её вопрос, подлив каплю масла в этот костерок самовоспламеняющийся.
- Ну да, конечно. Сегодня умная, а уже завтра ночью в постели пустоголовая курица, - скривила лицо она, забавно изобразив нечто руками. Её мать, собираясь что-то сказать, была моментально заткнута одним неприличным жестом. Вскочив, дочь прихватила рюкзак и умчалась куда-то. На женщину стало больно смотреть. Подхватив своё мороженное, я подошла к ней, поделившись десертом. На мой жест добра и не обратили внимания.
- Вам не стоило… - начала было говорить она, вскочив с места. Но я, ухватив её за руку, усадила на стул обратно.
- В чём хоть была проблема? – спросила с лёгкой улыбкой на губах. Женщина была очень похожу на одну мою хорошую знакомую… Давнюю, давно уже ушедшую в мир иной, но именно здесь и на этом месте со мной, собственно, познакомившуюся. Видно – это её потомок.