Но вернусь я к бардам. Что сказать: принимаю всех их у себя в гостях и предлагаю свой кров как временное пристанище. Конечно же, по доброте душевной и дружбе старой. Однако все считают иначе – молодая двадцатилетняя неопытная, неизвестная, но подающая надежды богатенькая актриска из богом забытого городка подлизывается ко всем подряд, лишь бы её приняли в свою труппу, предложили покровительство и на блюдечке с голубой каёмочкой предложили всемирную славу и известность. Да - да! Именно так все и говорят. Хотя, что ещё можно-то подумать о моём новом образе легкомысленной девчонки, любящей и всеми силами пытающейся привлечь к своей персоне как можно больше внимания? Ничего уж путного так точно.
Криво усмехнувшись собственным мыслям и кивком головы поздоровавшись с очередной остановившейся у меня на несколько дней труппой, быстро сбежала вниз по лестнице и выпорхнула на улицу. Бессмертным всем приходится платить в этой жизни. И их тело – не исключение. Оно формируется медленно, словно нехотя и почти даже не взрослея. Наша регенерация клеток настолько быстра и сильна, что успей я только порезаться – как тут же кожа стянется и не останется на месте пореза даже шрамика. Возможно, многим подобная неуязвимость и покажется очень привлекательной, но скажите… что мне делать со всем этим? Как мне жить, если в свои почти четыреста выгляжу едва на двадцать лет? И что б придать себе серьёзности, приходится наносить актёрский грим, маску и призывать к помощи внутреннего Мастера? А это очень даже болезненно, скажу я вам, призывать собственный дар, собственного Мастера своего дела, приучая и подчиняя того, что б хорошо выполнять заданную «не по возрасту» мне роль.
- Госпожа Сайнс, Вы надолго? – поймал меня на дорожке, ведущий к калитке, дворецкий. Суховатый старичок лет шестидесяти охотно работал на меня, управляя домом, хозяйством и прочими слугами. Отчасти от того, что служил прежним владельцам сего особняка, отчасти от получаемой заработной платы и совсем немного – от моей похожести на его уже взрослую, состоявшуюся дочь. Порой я замечала и ловила на себе его взгляды: тёплые, обеспокоенные, заботливые. Такие, какими только смотрят родители на своё любимое чадо. От этого в подобные моменты так становилось тепло, приятно… Ведь обо мне давно никто не заботился, последние лет так триста пятьдесят - восемьдесят так точно.
Ах да… забыла представиться! Сайнс, Алексис Сайнс, если можно. Хотя это не моё настоящее имя, а всего лишь очередной выдуманный псевдоним. Но большее никому знать и не положено! В Мире Масок это не приветствуется – ибо опасно, перекроют кислород вам сразу.
- Навечно! – как подобает моему образу, беззаботно ответила я, радостно пробегая мимо старика прямо к заветной двери.
Опечаленный вздох донес мне в спину, и я недовольно скривилась, понимая, что мужчина опять всё принял близко к сердцу и будет теперь весь день ходить как в воду опущенный. Вот же старый чёрт…
Дойдя до двери и уже выйдя на улицу, застыла на секунду:
- Буду вечером! Передайте «Грустным сирам», что б дождались моего приходи и не скучали там без меня! – отозвалась уже по ту сторону заборной каменной стены, что плющ закрыл полностью собой от глаз людских и посторонний. Признаюсь, эта чёртова гадина есть у меня! Совесть, что б её на бой с самим Пирном отправить.
А всё из-за чего? А всё из-за этого нового глупого образа! Что поделать – чем больше вживаешься в роль, тем сильнее меняешься ты, меняются твои привычки. Глупо звучит, особенно для нас, Бессмертных, которым потерять собственную сущность сродни потери души, потери жизни. Я не раз видела, как сходят некоторые с ума Актёры, как ломаются тела многих Танцоров. Они слишком сильно привязывались к этому миру, к своей новой «жизни», забывая о том, кто есть они на самом деле, кем являются и для чего нужны. Глупо, глупо… как же глупо взять и полностью себя отдать новому телу, новому образу, перестать укреплять внутренний стержень, внутренне оболочку своего настоящего «я», истинного и не прирожденного Бессмертного. И это ещё один из непреодолимых страхов у меня – боязнь потерять рассудок, перестать ощущать настоящее «я» и стать одной из тех марионеток, что каждый день изображаю я.
Пройдясь по улицам небольшого городка, где проживает Алексис, засветившись перед жителями, публикой и заскочив узнать, есть ли у меня на ближайшие пару дней какие-то выступления, я с чувством выполненного долга скрылась в подворотнях, убегая ото всех и кротчайшим путём приходя к своему месту. Своим местом я называла небольшую заброшенную хибарку, где могла спокойно вдали от всех тренировать собственное тело, медитировать и блуждать по магическим потокам и каналам связи. Чем, собственно, и решила заняться сейчас. К сожалению, на таком огромном расстоянии связаться мысленно с Агнел не представляет возможным – увы и ах, я ещё не настолько сильна, чтобы проделывать подобные трюки, но вот отыскать её месторасположение - пожалуйста! Жль только, что пока в общих чертах и вдали от её временно пристанища, но главное пока знать, куда отправляться.