Повернувшись спиной к собравшимся у ее забора соседям, Гелька со всем возможным в данной ситуации достоинством собрала обратно в пакет шампунь и полотенца, после чего двинулась к дому.
Вслед ей полетел коллективный разочарованный мужской вздох. Особо бойкий парень даже свистнул ей в спину, за что немедленно огреб по уху от какого-то дедка, судя по всему сильно разочарованного тем, что из-за общей несдержанности лишился такого пикантного зрелища.
— Блин, ты еще скажи, что до этого гребаного Заречья рукой подать! Ты в картах-то вообще шаришь или нет?
— Если ты, Огурец, такой умный, то рули куда хочешь! Вот, забирай карту и сам смотри! Я тебе не нанимался штурманом работать!
— Ты еще повыступай!
— Слушай, а в рыло не хочешь?! Что я тебе, мальчик на побегушках, что ли?
— Бобер, да ты реально опух! Ты на кого пасть открыл?! Да я тебя…
— Тихо вы, оба! — рявкнул на спорщиков Косяк. — Тоже мне, нашли время отношения выяснять! Хотите поцапаться — терпите до дома, а сейчас мы на работе! Кстати, Бобер, ты точно уверен, что не ошибся?
— Я уже в сотый раз повторяю: уверен, уверен, уверен! Что у вас у всех за мания — сомневаться в моих словах?
— Никто и не сомневается, — примиряюще сказал ему Косяк. — Просто мы все устали. А Заречья под номером два все не видно и не слышно.
— А мы еще и не доехали! До него перегон километров под десять, а то и больше!
— А поточнее сказать не можешь?
— Если мне выдадут линейку и хотя бы на минуту остановят машину, я сообщу все с точностью до полукилометра. Годится?
— Ладно, особо-то и ни к чему, — начал Косяк, но тут сидевший за рулем Огурец, заметив вольготно раскинувшуюся на дороге лужу, вывернув руль, свернул на обочину. Машину тряхануло, потом сильно повело влево, и она остановилась.
— Что случилось? — осведомился Косяк.
— Да хер его знает! Но боюсь, ничего хорошего, — «обрадовал» его подручный и вылез из машины. Все остальные последовали его примеру.
Прикрытая травой, на обочине лежала ржавая борона с торчащими кверху зубьями. Проехавший через нее «чирок» благополучно пробил левое переднее и левое заднее колеса и сейчас, комично заваливаясь на бок, выпускал из изуродованных шин остатки воздуха.
— Мать твою, Огурец! У тебя что, вообще глаз нет, урод! Ты хоть смотришь иногда, куда едешь?! Ты мне машину покалечил, сука!
— Сам попросил тебя за рулем сменить, так что нечего орать! Тут такая пылища, что слона не заметишь, не то что какую-то железяку!
— А на фига ты вообще сюда свернул? Забыл, что ты на джипе? Ты бы эту лужу с хода взял и даже бы не чихнул!
— Ага, а потом бы мы долго вытаскивали из лужи аудюху и ты первый бы матерился, зачем мы ее сюда загнали!
— В таком случае, я бы вмазал Шунту за нерасторопность, но Шунт, как ты видишь, цел и невредим, чего нельзя сказать о нас… Шунт! Стой, болван!..
Не разобравшись, что же именно произошло, Шунт решил поставить свою машину рядом с головной — и свернул вслед за ней в поле. Косяк и остальные, словно в замедленном кино, видели, как колеса подрыгивают на зубьях бороны, раздается свист и «ауди», нелепо развернувшись, застывает посреди поля памятником человеческой глупости.
— Только не это! И где мы теперь в этой дыре шиномонтаж найдем? Запаска-то всего одна! — простонал Косяк, быстро прикинув, на сколь долгий срок они рискуют застрять «у незнакомого поселка на безымянной высоте».
— Ща Шунта по-быстрому отремонтируем, и все! Погрузим на него колеса от чирка и сгоняем до города!
— Ага, отремонтируем, говоришь? — недобро прищурился Косяк. — Только как ты его, хотелось бы знать, ремонтировать собрался? Этот кретин с собой даже запаски не возит!
— Это кто тут кретин? — рявкнул выбравшийся из-за руля Шунт. — Че, слабо было предупредить, что тут такая херня валяется? Можно подумать, язык бы отвалился! А что до запаски, то хотелось бы знать, куда бы ты тогда женишка засунул? В таком разе он бы точно в багажнике не поместился! Или прикажешь его на коленках возить?
Кстати, о женишке. Как бы не задохся он там! Пойди-ка, посмотри, как он себя чувствует? И выволакивай его наружу. Пусть воздухом подышит, порадуется. Все равно нам здесь еще торчать и торчать.
Шунт, пожав плечами, отпер багажник и вытащил оттуда Германа. После многочасовой езды по проселочным дорогам одежда и лицо Германа были покрыты пылью, да и дышал он с очень большим трудом. Судя по всему, еще бы от силы час-полтора, и в багажнике и впрямь оказался бы свежепреставившийся покойничек.
С трудом соображая, где он и что вокруг происходит, Герман вытянулся на траве и принялся долго надсадно кашлять, выгоняя из легких скопившуюся там пыль.
— Ничего, оклемается, — вынес свой вердикт Косяк, глядя на сотрясаемого кашлем пленника. — В любом случае, приглядывайте за ним, а то еще отлежится и через часок-другой надумает ноги делать.
— А с машинами чего?
— Чего-чего?! Бери еще пару человек и дуйте в деревню за транспортом! Заодно и разведаете, на месте наша беглянка или мы опять не в то Заречье приехали.
— Я че-то не понял. Это что, пешком, что ли?
— Нет, мля, на вертолете! — рявкнул Косяк и едва не застонал. С какими же тупицами приходится иметь дело!..
Богатый на события день медленно, но неуклонно катился к вечеру. Гелька, не поленившись еще раз сходить за водой, как могла привела себя в порядок. Плескаться в тазу в ледяной воде было ужасно неприятно, но другого выхода просто не было. Либо душ, где вода, откровенно говоря, не намного теплее, зато вокруг море любопытных глаз, либо таз и полный интим. Гелька предпочла второе.
Чем бы таким заняться? Может, телевизор посмотреть?
Увы, ничего путного из этой затеи не вышло. То ли сказывалось отсутствие нормальной антенны, то ли Заречье было куда сильнее оторвано от цивилизации, нежели представлялось Ангелине раньше, но ни одного канала ей так и не удалось поймать. Может быть, все-таки позвать этого проходимца Кольку, чтобы помог с техникой? Между прочим, он за ней тоже из-за забора наблюдал! А еще в друзья набивается! Нет бы разогнал всех, усовестил: нечего, мол, на голую женщину пялиться! Да куда там!
И все-таки: звать его или нет?
И тут Гелька вспомнила: Колька же говорил, что пойдет на покос, так что дома его искать бессмысленно. Может, принять приглашение и пойти посмотреть, как он там развлекается?
А что толку дома сидеть! Решено — на покос!
Поглядев на джинсы, Гелька скривилась. На улице жарко, еще не хватало снова потом покрываться! И так за сегодняшний день из нее столько жидкости испарилось, что просто жутко становится. Нет уж, лучше легкое платье. Или шорты? Так шорты или платье?
После недолгого колебания Гелька остановилась на платье. Нечего давать лишнюю пищу для сплетен досужим кумушкам. Правда, на ноги она все-таки надела резиновые сапожки, а не любимые сандалики. Кто его знает, где этот самый луг находится? Может, придется через какой-нибудь ручей перебираться? Да и в траве всякая гадость ползучая водится, еще подползет тихонько и ужалит. Смотрятся сапожки в комплекте с платьем, конечно, не сказать чтоб хорошо, но лучше уж так, чем потом с укушенной пяткой по лугам скакать.
Отойдя от дома в сторону указанного Колькой луга буквально метров двести, Гелька утвердилась в мысли, что обувь она выбрала абсолютно правильно. Нет, никаких гадюк или хотя бы безобиднейшего ужа под ноги ей не попалось, зато на пути возникла коровья лепешка весьма приличных размеров. Погруженная в собственные мысли, Гелька и не заметила, как вляпалась туда. Фу, как же воняет! И мухи тут же поднялись, целый рой! Одно лишь утешает: была бы она сейчас в сандалиях, однозначно пришлось бы выкидывать их на помойку после такого! Ведь ничем эту буро-зеленую гадость не выведешь, так и будет у тебя под носом благоухать!
Кое-как оттерев сапог о траву и мысленно пообещав себе вымыть его в первой же попавшейся луже или ручье, Гелька двинулась дальше.