— Я те раз сказал про мир, помнишь? — крикнул Прокоп и опять засмеялся…
Но в этот день, под вечер, когда Прокоп невдалеке от деревни созывал стадо, чтобы гнать его домой, разыгралась история, которой не ждали ни Кочаны, ни Круча, ни сам Прокоп.
Выгоняя скотину из кустов, Прокоп заметил, как шарахнулась в сторону корова, чего-то испугавшись. Он посмотрел сквозь чащу заросли, белое пятно мелькнуло за одиноким деревом, раздвинулась и задрожала кучерявая листва. Прокоп двинулся к дереву, но из куста вынырнул невысокий парень и торопко, прямо пошел на Прокопа. Пастух сразу узнал парня и по тому, как он, согнув коленки, переставлял босые ноги, и по закаменелому, неподвижному лицу его понял, чего надо ждать. Это был кручинский паренек, которого Прокоп избил по осени кнутом в лесу, у костра.
Прокоп быстро присел, будто ушел в землю, и вдруг, подпрыгнув, юркнул в кусты. Но, пробиваясь через заросли, поворачивая вправо и влево, он увидел, как раздвигались верхушки кустов наперерез ему, ближе и ближе. Он стал круто забирать в другую сторону, но оттуда донесся треск сучьев, потом кто-то, запыхавшись, прокричал:
— Прямо гони, прямо!
И по кольцу, вокруг Прокопа, в шуме и треске кустов, в топоте ног разметались разноголосые крики:
— Влево забирай!
— Не уйдет!
— Тут он, тут!
Но Прокоп вырвался на чистинку. Кучка коров бродила по ней, пощипывая траву. Прокоп рванул по коровам кнутом — раз, другой, — и дико, по-звериному заорал. Скот сорвался с места, врассыпную повалил в кусты, круша и раздирая податливую чащу.
И пастух выбежал в поле.
Там, легко отмеривая частые коротенькие шажки, как иноходец, он — на бегу — понукал себя баском, довольный, что ушел от погони:
— Вре-ешь, че-го захотел!.. Рямонта поймать!
Но, завидя у сгороды мужиков, сменил иноходь на тяжелый усталый шаг, замахал руками и крикнул истошно:
— За-ре-за-ли!
Мужики побежали ему навстречу, думая о скотине, обступили его. Он упал наземь, застонал, ухватился за голову. Потом сразу вскочил, потряс кулаками на кусты, сказал, задыхаясь:
— На словах мне одно, а на деле? Где ж это бывало, чтобы пастуха бить? Вот те Кру-ча!
Мужики заспрошали наперебой — кто бил, где скотина?
— Кру-ча! — тянул Прокоп, издеваючись. — Выходит — дружить дружи, а нож за пазухой держи! Узнал я кручинские хлеба! Спасибо!..
Толком от него так ничего и но добились.
Мужики пошли с ним в кусты сбирать коров…
А придя домой, Прокоп сказал:
— Проска, Кочаны меня дюже назад уговаривают, а чтобы с тобой. Поттить, что ль?
И Проска торопливо, проглатывая слова, ответила:
— А чего ж не поттить? Чай, в Кочанах у себя дома…
1926