— Тебя прислал Поводырь? — наконец спросил он.
— Да, — ответила она.
— Зачем?
— Я расскажу тебе всё. Но сейчас нам надо уходить — времени мало.
— Где Анат?! — почти выкрикнул он. — Ты всегда была ей?
— Нет. Она жива. Насколько я знаю.
— А мой.?
— Потом. Идём. Сейчас появятся другие.
Это была правда, и он молча пошёл за ней. Теперь он узнал эту часть дворца — здесь жили танцовщицы и прорицательницы, но на время священной свадьбы их, конечно, всех отсюда удалили. По дороге машина остановилась у большого ларя, вытащила из него длинное платье из каунакеса и на ходу надела его.
— Будь осторожен. В саду могут быть ещё млеххи, — бросила она перед тем, как они вышли на улицу.
Но сад оставался пуст — видимо, все враги уже действовали в городе, откуда, вместо звуков празднества, теперь доносились дикие вопли и звон оружия.
— Стой, — твёрдо сказал ей в спину Бхулак.
Она остановилась и слушала его, не поворачиваясь.
— Позже ты мне расскажешь всё. Но прямо сейчас я хочу знать, что произошло во дворце.
— Хорошо, — отвечала она ровным голосом и повернулась. — Я была избрана, чтобы изображать богиню во время брака с царём. Я сама подстроила это, потому что знала, что Невидимые попытаются захватить или убить царя во время ритуала. Когда Святой человек вошёл ко мне, я показала ему тайный выход в подземелье, ведущее в город. Он сам понимал, что против него готовится заговор, и искал возможность убежать, хотя не мог — всех людей, на которых он мог положиться, Эпшум убрал из его окружения. Ему пришлось довериться мне. Он оставил свои облачения и переоделся в одежду бедняка. Логично предположить, что он благополучно выбрался в безопасное место, хотя у меня нет информации на этот счёт. Скоро в комнату ворвались Эпшум с млеххами и Машдой. Они спрашивали, где царь, я не сказала. Кимаджи переоделся в царя. Живой царь им был не нужен, они хотели меня пытать, чтобы узнать, где он. Я уже собиралась их нейтрализовать, но тут воины доложили, что схватили тебя в саду. Я решила, что логичнее сначала защитить тебя.
Бхулак пытался на ходу менять планы. Получалось плохо. В другое время он бы ушел в себя и встретился с Поводырём, но теперь…
— Мятеж уже начался по всей стране, не только тут? — спросил он
— Да, — ответила машина. — Сейчас к столице идут несколько купленных млеххами вельмож со своими воинами и восставшими крестьянами.
— Понятно.
План Невидимых был прост и красив: Кимаджи хотел сделать вид, что подавить мятеж помогли млеххи, которые станут после этого главной силой в стране. Правда, после смерти Эпшума убедить людей поддержать их будет труднее. А если ещё и царь жив…
Несмотря на сокрушительные события, Бхулак намерен был продолжать начатое дело — и закончить его, во что бы то ни стало. Только вот теперь многое изменилось…
— Почему я не могу связаться с Поводырём? — спросил он.
— Вчера я прервала твою связь с ним. Теперь он не видит ни тебя, ни меня.
— Разве такое возможно?
— Раньше — нет, но теперь — да. Поводырь… будь он человеком, я бы сказала, что он болен.
Бхулак понял только то, что он остался без небесной поддержки, но с другой странной машиной, мотивов и целей которой он не понимал.
— Я могу уйти, — сказала Арэдви, словно читала его мысли. — Но тогда ты перестанешь доминировать среди своего вида и скоро, по всей видимости, умрешь. Или ты можешь остаться со мной, и я помогу тебе.
— Ты можешь замедлять для меня время, переносить меня по воздуху?..
— Нет. Но я могу многое другое, полезное тебе.
— Почему ты делаешь это?!
На самом деле из всех его многочисленных вопросов этот был самым важным.
— Потому что люблю тебя.
Арэдви глядела на него взглядом кротким и нежным — это она всегда умела. Но это же не она, а чудовище в облике женщины!..
Однако в глубине души он понимал, что до сих пор питает к этому монстру чувства, которые вызывала в нём его прекрасная маска.
Он встряхнул головой, отодвигая грозящую затопить его бурю противоречивых чувств и мыслей.
— Пойдём, Бхулак, у нас много работы.
Он даже не заметил, что она назвала его настоящим именем.
Сразу соваться в город, не выяснив точно, что там происходит, было неразумно, поэтому Бхулак связался с нескольким своими детьми. Положение оказалось ещё хуже, чем он предполагал. Мятеж охватил столицу в одночасье — Невидимые вывели на улицы группы недовольных, которых они готовили уже не меньше года. Мятежники грабили и убивали всех подряд. Они захватили уже все храмы — помимо храма жертвоприношений, где пока держались подготовленные детьми Бхулака люди. Дикари-наёмники осаждали городских стражников в их казармах, которые подожгли, носились по городу, убивая всех, кто попадался им на пути, не обращая внимания, на какой те стороне, обстреливали толпу из бойниц стен внутреннего города. Словом, сеяли ужас, создавая ещё больше хаоса и неразберихи.