«Кажется, мы все сейчас умрём», — промелькнула в голове Бхулак мысль, которая, как ни странно, придала ему сил. Страшно заревев, он ринулся в самую гущу сечи.
И словно в ответ его рёву с западной стороны раздался пронзительный клич сотен голосов — это явились дасы Српа. Размалёванные боевой раскраской не хуже союзников иргов из северных чащоб, они с оглушительным визгом кинулись в бой, потрясая каменными копьями и топорами. А из-за дальних холмов на севере стал приближаться вой рожков, конское ржание и грохот колес. Это шли те, на приход которых Бхулак надеялся, но до конца не верил, что они придут — сборный отряд воинов из кланов, которые сомневались, присоединяться ли к союзу. Видимо, вести о вторжении иргов исправили их мысли.
Но даже с таким мощным подкреплением бой продолжался до самого вечера — ирги оттянулись за реку и стояли насмерть, прикрывшись щитами и отстреливаясь из луков. Однако всё это стало уже бесполезным: воины Страны городов воспряли и не собирались отступать. Первыми дрогнули северные дикари — побежали в направлении скал, надеясь укрыться там. Их догоняли и убивали дасы. Потом стали отходить и ирги — всё быстрее и хаотичнее. Сражение докатилось до их повозок и какое-то время кипело там.
Бхулак приотстал, пытаясь собрать из перемешавшихся воинов разных вар и оставшихся в строю колесниц отряд для преследования врагов — отпускать их было нельзя.
— Умри, друг нагов! — раздался позади него полный ненависти возглас.
Он резко повернулся и увидел нацеленное на него копьё в руках молодого воина. Сарата, бывший возлюбленный Тапати… Бхулак уже приготовился уклониться от удара, но напавший вдруг содрогнулся, глаза его закатились, он выронил копьё и ничком повалился в месиво из грязи и крови. Бхулак увидел, что в спине его торчит топор, а позади стоит метнувший его воин. Упас — тот самый, который пытался убить его на горе в ночь рождения богов…
— Благодарю тебя, — произнёс Бхулак признательно.
— Благословен ты Шурьей, райжа, — ответил тот и, развернувшись, отправился туда, где ещё шёл бой.
«Друг нагов»… Странно, почему несостоявшийся убийца назвал его так. И было ли это отчаянное покушение делом ревнивого юнца, или же чем-то большим… Он подумает об этом позже, а пока следовало закончить дело.
«Где ты?» — послал он зов Шамье.
«Гоним иргов, — отвечал тот. — Разбежались по степи и пытаются скрыться. Они и впрямь колдуны — окутываются дымом и дышат пламенем, когда мы их прижимаем».
«Идём вам на помощь», — ответил Бхулак и отдал приказ собранным им людям.
К ночи, однако, погоня прекратилась, и союзники оттянулись под защиту стен вары. Победа далась очень дорогой ценой: почти половина воинов ариев погибли или были тяжело ранены. Пал Анга и ещё несколько вождей, Шамью ранили дважды, Бхулака — трижды, правда, на нём всё уже начало заживать.
Он явился на совет вождей от ложа Тапати, которая пребывала в бреду, и вся горела. Но брамы-лекари промыли её раны, вправили и зафиксировали кости, напоили отваром дурманных трав, и надеялись, что она пойдёт на поправку.
На совете мнения сильно разделились: больше половины вождей стояли на том, чтобы собрать побольше людей и идти в погоню за иргами. Самые горячие головы призывали гнать их до самых Золотых гор и дальше. Однако Бхулак, а с ним Шамья и ещё несколько предводителей, доказывали, что потери ариев слишком велики для того, чтобы продолжать войну в стране врагов.
— К ним может подойти подкрепление, — убеждал Бхулак. — Да и наверняка подойдёт. Мы и так насилу отбили их, а если оторвёмся от наших краёв, можем потерять столько мужей и колесниц, что некому останется защищаться Страну городов от нового удара.
— И что ты предлагаешь, райжа Гопта? — вопросил один из участников совета.
— Укреплять свои вары, восстановить силы, объединить наших воинов…
— И поставить над ними вождём тебя? — саркастически вопросил кто-то.
— Вождей для объединённого войска мы выберем, — возразил Бхулак. — Их может быть двое — как у предков, или даже больше. Я же ни на что не претендую, да и не хочу быть первым.
Он несколько кривил душой, прекрасно сознавая, что после гибели Анги он оставался единственной кандидатурой в предводители объединённого воинства. А если не он, то союз очень быстро развалится из-за клановых свар. И был уверен, что, когда придёт время, Шамья и другие его сторонники в разных варах — а таких набиралось уже достаточно — сделают всё, чтобы вождём избрали его.