Земная орбита, автоматическая станция Нации «Поводырь». 1993 год до н. э.
Сознание возвращалось не по порядку, хаотичными толчками вбивая в него разрозненные обрывки знаний о прошлом. Он ещё не помнил, как его зовут, но уже знал, где находится — в небесном дворце Поводыря. Но кто это такой и зачем он здесь, всё ещё скрывалось в смертном мраке, из которого он только что вынырнул.
Однако постепенно прояснялось и это. Бхулак вновь обрёл своё имя, воспоминания и боль свежей утраты. И ещё боль телесную, которой всегда заканчивались для него такие перемещения. Но к этому он приготовился, а времени приходить в себя не осталось вовсе. Потому он с трудом приподнялся и начал осматриваться.
Его охватили стародавние воспоминания о грандиозных и пугающих домах тьюи, куда они забрали дикого мальчика Ойно, чтобы сделать Пастухом. Но теперь-то он понимал, что оказался в огромной машине, парящей в небесах, на невообразимом расстоянии от его родного мира.
«Огромность» — слово самое подходящее, впечатавшееся в его сознание ещё от первого пребывания на станции пришельцев. Видимо, они сами были огромными: сейчас Бхулак понимал, что ни разу по-настоящему не видел своих бывших космических хозяев — лишь работавших с ним человекоподобных роботов. Во всяком случае, складывалось впечатление, что всё это построено для существ-великанов. Бхулак лежал на гладком твёрдом полу из материала, похожего на какой-то металл, но холодным он не был. И тёплым тоже — просто… никаким. А находился он в комнате… да какой комнате — гигантском зале, потолок которого терялся в сумраке далеко наверху. Однако большая часть огромного помещения неким образом освещалась приглушённым светом с металлическим оттенком, хотя какие-либо его видимые источники отсутствовали.
Бхулак поднялся на ноги. Боль постепенно покидала — вообще он отметил, что на сей раз почему-то приходит в себя после переноса гораздо быстрее, чем обычно, но не стал раздумывать над причиной того. Он даже чувствовал в теле необычную лёгкость — оно двигалось гораздо быстрее и свободнее, чем он ожидал. Бхулак вспомнил слова Арэдви, что на станции сила тяжести меньше земной, потому что именно такая нужна рабочим механизмам Поводыря. Теперь он понял, что она имела в виду.
Эти самые механизмы тоже имелись в наличии: они сновали по всему залу, его стенам и, наверняка, почти невидимому потолку. Раньше Бхулак принял бы их за чудесных зверей, но после того, как узнал Арэдви, понимал, что всё это хитрые машины. Вид и размеры они имели очень разные — встречались громоздкие, медленно передвигающиеся вдоль стен, и мелкие юркие, быстро мельтешащие, периодически замирающие, выпуская из себя тонкие блестящие усики, которыми молниеносно производили таинственные манипуляции и мчались дальше. На многих светили или мигали разноцветные огоньки, другие издавали приглушённые звуки — жужжание, лёгкий писк или другие, совсем уж невообразимые. Всё это напоминало видения, приходящие к человеку после крепкого настоя грибов силы.
Бхулак не боялся машин, зная, что те не обращают на него никакого внимания, занимаясь своими делами — «технически обслуживают станцию», как выражалась Арэдви. Так что он осмотрелся и, увидев, что из зала в разные стороны ведут подходящие тому по масштабам проёмы, зашагал к первому попавшемуся, полагая, что, если не знаешь пути, следует идти в любую сторону.
Дабы не споткнуться, он постоянно поглядывал под ноги — суетливые механизмы то и дело сталкивались с ними…
Страна городов, вара Аркаин. 1993 год до н. э.
— …Арэдви, нет!
— Это единственный приемлемый вариант в данной конфигурации. Я просмотрела все вероятностные цепочки.
— Должен быть иной выход.
— Да. Поводырь не обнаружит нас на поверхности планеты, но вычислив наше примерное расположение, инициирует импактное событие… Сбросит на Страну городов большой камень — ты видел, как это происходит. Потом последует новое нападение иргов. Всему этому мы ничего не можем противопоставить.
— А если сделать так, чтобы он забрал только меня?
— Неосуществимо. Его интересую я. Вернее, мой центральный кластер. То, что вы называете «ум», «память» и «душа». Когда он обнаружит нас, физически стационер перенесёт на орбиту только его. Мой корпус останется на планете — это расходный материал. А ты ему не нужен теперь совсем, тебя он попросту уничтожит. Если его не заинтересует то, что он обнаружит в моей памяти…
Земная орбита, автоматическая станция Нации «Поводырь». 1993 год до н. э.
…Из одного громадного коридора Бхулак попадал в другой, неотличный, потом в третий. Везде те же матово блестящие в неживом свете стены, механизмы на них — прикреплённые или двигающиеся, перемигивающиеся разноцветными огоньками, издававшие приглушённое жужжание, клацанье, шипение и боги ведают что ещё. В конце концов он заподозрил, что попросту бродит по кругу.