Ход их оказался куда более ровным, чем у тащивших тяжёлую повозку быков, и Бхулаку сразу понравилось кататься на колеснице, особенно когда возница отпустил коней бежать быстрее… и ещё быстрее.
Вновь, как и без малого тысячу триста лет назад, когда Бхулак пытался удержаться на спине у Гхвера, в ушах его засвистел ветер, и его охватило блаженное чувство восторга от осознания скорости своего передвижения. Сейчас, впрочем, это было не так быстро и страшно, как тогда — Заратахша и правда оказался умелым возничим. Колесницу, конечно, потряхивало на ухабах, но в целом шла она довольно ровно, а лошади чутко исполняли команды, отдаваемые через поводья.
Они уже далеко обогнали караван, когда Заратахша остановил коней. Вокруг расстилалось разнотравье цветущей луговой степи — пионы, тюльпаны, рододендроны, маки… Этот роскошный ковёр под сияющим небом казался бесконечным праздником для глаз.
— Велик же Бог, сотворивший такой мир! — торжественно произнёс жрец.
Бхулак с некоторым удивлением уловил в его голосе восторженные нотки — раньше он не подозревал, что осторожный и даже несколько замкнутый Заратахша способен на подобную экзальтацию.
— Бог? — повернулся он к жрецу. — Который из них?
— Бог един, — убеждённо ответил Заратахша. — Это Мазда, владыка истины-аша, устанавливающий мысль, посылающий священный огонь-атахш. А все остальные боги — и великий Михра, и Апам-Напат, и Хаома, Гэуш-Урван, Хвар, Мах, госпожа наша Харахвати — все они только Его образы, силы, с помощью которых Он правит сим миром.
— Но ведь ты приносишь жертвы им всем…
— Но принимает их лишь Мазда, — ответил жрец. — Как и на твоей родине: можно молить о помощи Энлиля, Энки, Нинмах или Нанну, по посылает её только Ан, Владыка небесный.
— Наши жрецы говорят другое, — пожал плечами Бхулак.
— Конечно, — кивнул Заратахша, — простому народу легче верить во многих богов. И пусть верят. Пока…
— Пока?
— Думаю, придёт время, когда эта истина будет открыта всем. Может быть, через тысячу или больше лет… А пока я передал это знание Аиряше, а он передаст своим ученикам.
— Зачем ты рассказал мне это? — спросил Бхулак.
Он и правда не понимал.
— Тебе надо знать. Даэва прикоснулись к тебе… — проронил Заратахша.
— Почему?
— Потому что даэва — не боги.
Жрец замолчал, тронул лошадей, и те снова пошли шагом.
— Ты очень хорошо говоришь на нашем языке, — неожиданно произнёс он. — Откуда ты его знаешь?
Вопрос был задан по-аккадски — с резким акцентом, но вполне внятно.
Только что пылавший пророческим экстазом жрец вновь казался настороженным. Бхулак напрягся.
— С детства я легко запоминаю чужие слова, — отвечал он на том же языке, стараясь выглядеть искренним и простодушным. — Знаю и шумерский, и аморейский, и эламитский, а когда стал купцом и пустился в странствия, несколько раз встречал людей, говорящих так же, как ты. От них и научился.
Заратахша задумчиво кивнул.
— А ты, почтенный, откуда узнал, как говорить по-аккадски? — в свою очередь спросил его Бхулак.
— В юности я тоже много странствовал, — коротко ответил тот и снова замолк, явно показывая, что больше ничего на эту тему не расскажет. Вместо этого вновь переменил тему:
— Ты никогда не был в Маргуше?
— Нет, страна эта слишком далека от моей родины.
— А я бывал, — сказал Зараташха глядя вдаль. — Она, конечно, далеко от твоего Лагаша, но владыки Аккада очень ею интересуются.
— Ты, может быть, не слышал, но в прошлом году эламиты и люди из племени су взяли и разграбили Ур, а лугаля его Ибби-Суэна и всю семью его увели в цепях в Элам, — проговорил Бхулак. — Аккадской державы больше нет.
— До нас доходили слухи об этом, — кивнул Заратахша. — Но кто бы ни правил Аккадом — шумеры, амореи, эламиты, да хоть и египтяне — Маргуш своим вниманием они не оставят.
— Почему это?
— Потому что через него идут товары из стран востока — да хоть бы твой драгоценный лазурит. Он идёт в Двуречье, Ханаан и дальше — в Египет. Это великая торговля, и слишком много могущественных и богатых людей заинтересованы в ней. А посему интересуются они и делами в Маргуше — им совсем не хочется, чтобы тут воцарились хаос и безвластие.
— Разве такое возможно?
— Конечно. Глава Маргуша — Святой человек, бессмертный царь, говорящий с богами. Но истинную власть имеет совет жрецов, богатых купцов и прочих великих людей этой страны. Пока они прочно держат её, но лишь пока…